Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
49 
– Пришлось?
– Да, из-за тебя. А ты этого не знала.
– Ох! – Пернел вспомнила: – Вы приехали тогда все-таки – в ту пятницу.
– Ты помнишь?
– Я… да… помню. Это было внезапное ощущение… какой-то внутренней радости, – невольно выдала она испытанное тогда.
– О, Пернел! – выдохнул Хантер, и голова его стала склоняться к ней.
И вдруг как гром среди ясного неба другой эпизод из того уик-энда пришел ей на память – и она вся похолодела и резко отодвинулась. От тепла ее глаз, ожидавших его поцелуев, вмиг не осталось и следа.
– Что случилось? – Хантер побледнел, выражение лица его сразу изменилось. – Я что-то не так сказал?.. О, я…
Боль пронзила сердце Пернел, и она бросилась в атаку без всякой скидки на его искреннюю реакцию, на его внезапную бледность.
– Вы не любите меня! Все, что вам нужно, – завести легкую интрижку!
– «Легкую интрижку»? Да как ты смеешь…
– Не кричите на меня! – сама закричала Пернел, не слушая его и резко высвобождаясь из его рук. – Вы полагаете – я не толь ко глупа, но еще и слепа! Что ничего не вижу! Целая вереница женщин выстраивается по субботам в очередь у вашего дома!
Она еще продолжала бушевать, а он вполне обрел прежнее состояние и обычный цвет лица, будто эта буря уже пронеслась над ним.
– О, моя дорогая девочка, ты не веришь мне? – улучил он момент, чтобы вставить хоть слово. – Эти женщины, о которых ты говоришь, – да, они приезжали сюда иногда по субботам и оставались у меня довольно долго. Если память мне не изменяет, их было всего две, это замужние дамы…
– Хм, «замужние»! – взорвалась Пернел, намереваясь вскочить на ноги.
Быстрым движением Хантер схватил ее за руки, удержал.
– Да, замужние дамы, и у них маленькие дети. А еще они – прекрасные секретарши, вот и подрабатывают у меня: по субботам их мужья могут присмотреть за детьми.
Этого Пернел никак не ожидала.
– О! – прошептала она, и щеки ее залились краской. – Так они… для заработка… секретарши?..
Хантер, снова нежный, влюбленный, смотрел на нее с теплой снисходительностью.
– Тебе пора бы верить мне. Видишь ли, когда я стал осваивать этот новый образ жизни – сразу понял: не смогу просто бездельничать в уик-энды в этом тихом местечке. Во второй спальне устроил себе кабинет… Ну, и как раз когда ты перебралась сюда, возникла одна идея, срочно надо было над ней подумать, развить, зафиксировать. Сам я привык очень много работать, но не мог ожидать того же, в выходные, от моих штатных секретарей. Подыскали мне отличную помощницу из Восточного Дарнли – Викторию Поттер. В одну из суббот она была занята и прислала вместо себя подругу, тоже опытную секретаршу.
– Понимаю, – пробормотала Пернел. Теперь ей, конечно, куда легче – отлегло, но как стыдно… столько времени напрасно его обвиняла, да еще высказалась не самым удачным образом.
– Понимаешь, дорогая? – Он не отрывал глаз от ее лица. – Теперь понимаешь? Ты попусту ревновала.
Ждет, что она ответит… Да, ревновала, глупо, но так, сразу это признать? Насколько она знает характер Хантера, он сейчас прорычит: «К черту!» – и уйдет. Ничего подобного! Напротив, он будто осознал, сколько страхов, надежд и волнений в ней накопилось.
– Может, тебе станет легче, если я скажу, что ты заставила меня признать, что во мне рождаются эмоции, способные довести до убийства?
– Вы… так ревновали? – удивилась Пернел.
– Что-то вроде того, – не стал он отрицать, улыбнувшись. – Не знаю, была ли то ревность, только я приехал после своего одинокого обеда – и вижу: ты целуешься с каким-то молодым человеком.
– Ну, какой это поцелуй, – так, приветствие.
– Положим! Я провел жуткую ночь и встал утром с головной болью.
– Это в то утро… А я думала – Джонс, электрик, разбудил вас – страшный шум поднял, на весь дом. Вы позвонили тогда…
– По правде говоря, Пернел, я всегда встаю очень рано, даже зимой.
– Но ведь вы жаловались, и я подумала…
– Позвонил, сам не знаю почему. Видимо, просто поговорить с тобой хотелось. А жалоба – это так, предлог.
– О, неужели? – Она уставилась на него огромными, в пол-лица, глазами.
Хантер кивнул, глядя на нее так, что она начинала уже верить в его любовь.
– По той же причине я через несколько дней позвонил в твой офис – под предлогом, что мне нужно поговорить с Йоландом.
Глаза Пернел стали совсем огромными – как блюдца.
– Нет! – ахнула она, и все ее существо захлестнула радость. – А я так испугалась, когда услышала ваш голос.
49 
