Последние отзывы

  42  

– А что ж вы мне не сказали! Я поехала бы с вами.

– Это было ни к чему. – Ева с тоской представила сцену встречи Пибоди и Монро в апартаментах Айрин Мансфилд. – В своей тумбочке Драко устроил целый склад наркотиков, и среди многого другого я обнаружи­ла почти унцию чистейшего «бешеного кролика».

– Вот скотина!

– Не то слово. Помимо этого – большой набор раз­нообразных эротических игрушек. Предназначение не­которых покрыто тайной даже для меня, несмотря на мою широкую эрудицию в этой области. Еще обнару­жена коллекция порнографических видеозаписей, при­чем на многих запечатлены сексуальные игры самого Драко с разными партнершами.

– Выходит, мы имеем дело с извращенцем или сек­суальным маньяком?

– Эротические игрушки и видеозаписи никоим об­разом не вступают в противоречие с законом. А вот «кролик» определенно подводит его под Уголовный кодекс. Не исключено, что это поможет нам разобраться в мотиве преступления. Или, точнее, в мотивах, посколь­ку они громоздятся, как подарки под рождественской елкой.

– Понимаю…

– В качестве предполагаемых мотивов у нас есть тщеславие, личная выгода, деньги, секс, наркотики, обида одной или нескольких женщин, и то, что букваль­но все его ненавидели. Он любил соблазнять женщин, а потом публично посылать их куда подальше, ему нрави­лось оскорблять всех вокруг себя, он регулярно упот­реблял наркотики… Он был настоящим подонком, Пи­боди, и любой, кого ни возьми, с удовольствием прибил бы его гвоздями к стене. Это, конечно, затрудняет нашу работу. Но…

Ева уселась поудобнее.

– Прошлой ночью я анализировала возможные ва­рианты расклада, и у меня кое-что получилось. Мой но­вый красавец ХЕ-5000 скопирует для тебя материалы, чтобы ты продолжила эту работу. У меня сейчас – кон­сультация с Мирой. Возможно, она поможет сократить список интересующих нас людей. Назначь совещание с нашими друзьями из электронного сыска на одиннад­цать.

– А запланированные на сегодня допросы?

– Пусть идут своим чередом. Я вернусь через час, самое позднее – через два. – Ева оттолкнулась от стола и встала. – Если я задержусь, позвони в лабораторию и поторопи яйцеголовых. Пусть они поскорее дадут за­ключение по наркотикам, которые я нашла у Драко.

– Как себя с ними вести: очаровать или подкупить?

– Послушай, Пибоди, сколько времени ты со мной работаешь?

– Почти год, босс.

Ева направилась к выходу, бросив через плечо:

– Довольно долго. Так, может, пора научиться при­нимать решения самостоятельно?

В отличие от отдела убийств с бандой необузданных детективов, в царстве доктора Миры царили тишина и уют. Здесь было цивилизованно – Еве казалось, что это самое подходящее слово. Эдакий оазис покоя, особен­но если не знаешь, что происходит за дверями комнаты тестирования. Ева знала и поэтому надеялась, что ей больше никогда не доведется переступить ее порог.

Однако кабинет доктора Миры ничем не напоминал темницу комнаты тестирования, где любой человек мог быть в считанные часы деморализован и лишен лично­сти. Мира любила мягкую мебель, предпочитала голу­бые тона и часто включала запись с успокаивающими звуками неспешного морского прибоя.

Сегодня на ней был трикотажный костюм нежно-зеленого цвета – цвета весенних листьев и надежды. Ее волосы свободно спадали на плечи, лицо отличалось своеобразной красотой, которой Ева не уставала восхи­щаться. В ушах доктора Миры покачивались две каплевидные жемчужины, еще одна такая же, только поболь­ше, висела на шее, на золотой цепочке.

По мнению Евы, Мира являла собой воплощение грациозной женственности.

– Спасибо, что согласились потратить на меня вре­мя, доктор.

– Я испытываю вполне понятный интерес к этому случаю, – ответила Мира, разливая по чашкам чай. – Ведь я тоже свидетель убийства. Представьте, за все го­ды работы в нью-йоркской полиции со мной такое впервые. Впрочем, Ричард Драко был не убит, Ева. Он был казнен. А это – совсем другое дело.

Хозяйка кабинета села и пододвинула гостье чашку чая, к которому, как они обе знали, Ева даже не при­тронется. Так бывало каждый раз, когда они здесь встречались.

– Я давно изучаю феномен убийства и убийц, – продолжала Мира. – Я слушаю и анализирую, я состав­ляю психологические портреты. И, будучи врачом, я знаю, понимаю и уважаю смерть. Но когда убийство происходит прямо у тебя на глазах, а ты даже не догады­ваешься, что оно всамделишное… Признаться, я испы­тала несколько неприятных минут. Это непросто.

  42