47 
Я сидела и дополняла в уме эту историю тем, что рассказала мне Элис. Впервые я почти понимала, почему мои родители держали все это в тайне. Они пытались защитить меня. Защитить от того, что убило моих настоящих родителей.
– Мы хотели изменить твое имя, – сказала мама. – Но по закону ты была Морган, и мы придумали тебе ласкательное имя.
– Молли, – сказала я, врубаясь.
Меня звали Молли до четвертого класса, когда я решила, что ненавижу это имя и хочу, чтобы меня звали Морган.
– Да. И к тому времени, когда ты захотела снова быть Морган, ну, мы думали, что опасность миновала, – сказала мама. – Прошло так много лет. Мы больше никогда не слышали ни о Мешома-Фолз, ни о Бэллинайджэле, ни о ведьмах. Мы думали, что все осталось позади.
– А потом мы нашли твои викканские книги, – сказал папа. – И тогда все вернулось: все воспоминания, жуткие рассказы, страх. Я подумал, что кто-то нашел тебя и дал тебе эти книги специально.
Я покачала головой:
– Я сама их купила.
– Может, мы ведем себя иррационально, – медленно проговорила мама. – Но ты себе не представляешь, что значит жить в страхе из-за того, что твоего ребенка могут отнять у тебя или причинить ему вред. Может, то, чем ты занимаешься, вполне безобидно, а те, вместе с кем ты этим занимаешься, не держат в мыслях ничего плохого.
– Конечно, нет, – сказала я, подумав о Кэле, его матери и своих друзьях.
– Но мы боимся и ничего не можем с этим поделать, – сказал папа. – Я видел целый город, сметенный с лица земли. Я читал о сожженном сарае. Я говорил с теми людьми в Ирландии. Если это то, к чему приводит ведовство, то мы не хотим, чтобы ты этим занималась.
Несколько минут мы сидели в молчании, и я пыталась переварить услышанное. Чувства переполняли меня, но моя злость на родителей почти вся улетучилась.
– Я не знаю, что сказать. – Я глубоко вздохнула. – Я рада, что вы все мне рассказали. И может быть, я действительно не поняла бы этого, когда была меньше. Но я все равно считаю, что вы должны были рассказать мне об удочерении раньше. Мне следовало это знать.
Родители кивнули, и мама тяжело вздохнула.
– Но я определенно чувствую, что Викка тут ни при чем. Это… бедствие в Ирландии – просто странное совпадение. Я хочу сказать, Викка – часть меня. И я знаю, что я – ведьма. Но то, чем занимаемся мы, не могло вызвать ничего подобного тому, что вы описали.
У мамы был такой вид, будто она хотела спросить что-то еще, но не хотела услышать ответов. Она промолчала.
– А как вышло, что у вас родилась Мэри-Кей? – спросила я.
– Я не знаю, – тихо ответила мама. – Это просто случилось. А после Мэри-Кей я так больше и не забеременела. Богу было угодно дать нам двоих дочерей, и вы обе принесли неописуемую радость в нашу жизнь. Я так сильно люблю вас обеих, что мне ужасна сама мысль о том, что вам может грозить какая-то опасность. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты бросила заниматься ведовством. Я умоляю тебя прекратить это.
Она заплакала, так что и я, конечно, тоже разревелась. Вынести все это было просто невозможно.
– Но я не могу! – воскликнула я, плача и сморкаясь. – Это часть меня. Это моя природа. Это как волосы каштанового цвета или длинные ноги. Это просто я.
– Длинные ноги – это не о тебе, – возразил папа.
Я не удержалась и засмеялась сквозь слезы.
– Я знаю, что вы меня любите и желаете мне только добра, – сказала я, вытирая глаза. – И я вас тоже люблю и не хочу ни обидеть вас, ни разочаровать. Но ваша просьба равносильна тому, чтобы я перестала быть собой, перестала быть Морган. – Я подняла голову.
– Мы хотим, чтобы с тобой ничего не случилось! – с силой сказала мама, глядя мне в глаза. – Хотим, чтобы ты была счастлива.
– Я уже счастлива, – сказала я. – И все время стараюсь, чтобы со мной ничего не случилось.
Музыка у Мэри-Кей прекратилась, и мы услышали, как она вошла в ванную, соединявшую ее комнату с моей. Потекла вода, и мы поняли, что она чистит зубы. Потом дверь снова закрылась, и все стихло.
Я посмотрела на родителей.
– Спасибо, что все рассказали мне, – сказала я. – Я знаю, вам было тяжело, но рада, что вы это сделали. Мне нужно было знать. И я подумаю о том, что вы сказали, обещаю.
Мама вздохнула, и они с папой посмотрели друг на друга. Они встали, и мы все втроем обнялись – впервые за неделю.
– Мы тебя любим, – сказала мама мне в волосы.
– Я вас тоже люблю, – сказала я.
16. Вражда
15 декабря 1982 года
47 
