очень нудно 
44 
— Маша, сестра Модеста, женой Глеба нашего была, — продолжал Яков Афанасьевич, небрежно захлопывая «бардачок». — Остался он один с тремя детьми… Но Глеб-то — что… Глеб такой барсук по жизни, угрюмый тип, неразговорчивый, а вот Модест… Вы не поверите — он весельчаком был, говорливым, с огоньком мужик, а теперь вот тоже молчуном стал. И молний боится. Но я не о том поговорить хотел, Кирилл, вы скажите, вот это вот — агроном ткнул пальцем вверх. — Что оно, по-вашему, такое?
— Купол, — сказал Кир. Глаза у него слипались, голова сама собой то клонилась на грудь, то откидывалась на спинку.
— Но откуда он взялся? Ведь это я так при народе говорю, что, мол, НАТО, чтоб привычное для них что-то было, чтоб паники поменьше, но на самом деле…
Уловив в голосе Якова Афанасьевича новые интонации, Кирилл через силу раскрыл глаза и глянул на него. И понял, что первое его впечатление было обманчиво — толстый агроном совсем не так прост, как кажется поначалу.
— На самом деле, — продолжал Яков Афанасьевич, — я не знаю, что думать. Это второй раз в моей жизни, когда я просто не знаю, что думать. Иногда словами нельзя описать… Их просто не хватает, нет таких слов. Сейчас как раз подобный случай.
— Вы видели варханов? — спросил Кир.
— Варханов?
— Мне кажется, они так себя называют, но могу и ошибаться. Люди в противогазах. Хотя теперь они их сняли.
— Противогазы, — кивнул агроном, поворачивая вслед за трактором. — Конечно, мы их видели, Кирилл. Они же напали на наше Жаково.
— Когда это произошло?
— Посреди ночи. Началось что-то несусветное… Никто не спал, конечно, ведь мы видели купол. Модест собрал всех в клубе, сказал, что пытается поговорить с городом, с администрацией, но связи нет… Мобильные не действовали. Потом за деревней, то есть за нашим полем, возникло что-то такое зеленое, вытянутое, ну вроде облака… — преодолев поворот, Яков Афанасьевич повернулся к пассажиру. — В Москве вы наблюдали подобные образования?
— Видел несколько, — Кир снова прикрыл глаза, откинувшись на спинку. — Одно появилось прямо на Красной площади. И оттуда вышла целая армия.
Агроном после этого надолго замолчал, и Кир уже начал уплывать, звуки стали тягучими и очень далекими, но тут Яков Афанасьевич заговорил снова:
— Так что же, Кирилл, значит, Кремль тоже… А?
— Да, — ответил Кир. — В смысле — нет больше Кремля. Я так думаю.
— М-да…
— А что у вас в Жаково случилось?
— Когда мы были в клубе, появились эти, как вы говорите, варханы, на необычных машинах. С них открыли огонь. Убили несколько человек, другие разбежались. У меня сложилось впечатление, что к нам заехал какой-то патруль, и они не стремились захватить поселок, не планировали уничтожение всех гражданских. Скорее это была такая… мимоходная акция устрашения.
Кирилл, приоткрыв левый глаз, снова искоса глянул на агронома. Сколько тому лет? Лицо гладкое, моложавое, но волосы-то седые. И выражения у него проскакивают… «уничтожение гражданских», «акция устрашения». Кем он раньше был, этот Яков Афанасьевич Людозоля? Говорит, что это второй случай в его жизни, когда у него нет слов для описания происходящего. Второй, а?..
Хотя мне какая разница? — мысленно добавил Кирилл. Мне бы доехать с этой компашкой до купола, а там я с ними распрощаюсь.
Агроном тем временем продолжал свой рассказ:
— В общем, когда варханы уехали, мы кое-как пришли в себя. Собрались и утром выступили. У Модеста авторитет среди жаковцев, он смог все быстро организовать. Теперь вот едем… Так, говорите, граница купола где-то в районе водохранилища?
— Мне так кажется, — промямлил Кирилл, вновь уплывая куда-то в тихие сонные дали. — Разбудите меня, когда подъедем.
* * *
Стволом ружья механик Глеб ткнул на восток.
— Туда если объезжать, километра три-четыре, — буркнул он. — И дорога паршивая.
— Правильно! — пискнула девушка в платке и спортивном костюме, которую все называли Аленкой. — Мы туда ходили этим летом.
— А вот там, — ружье обратилось на запад, — плотина, за нею Клязьма начинается. Через плотину трасса идет. По ней и поедем.
Машины обоза остановились на краю пляжа. Справа от него в березовой роще виднелись домики базы отдыха, а слева на воде у берега, кормой к нему, стояла небольшая баржа с пришвартованными лодками, выкрашенными ярко-синей краской. Среди них был один катер — неуклюжая с виду посудина, оснащенная подвесным мотором.
44 
