очень нудно 
20 
– Что ты! – воскликнула Аврора. – Не нужно никакой благодарности!
– Нет-нет, пожалуйста не отказывайся, – сказал Эдвард более настойчиво. – Ты еще не знаешь, куда я хочу тебя пригласить. Готов поспорить, моя идея придется тебе по вкусу.
Аврора догадалась, что он произнес последние слова с улыбкой. Представив его широкоскулое лицо, подумав о том, что они снова увидятся, она зажмурила глаза и резко открыла их, проверяя, не снится ли ей этот звонок и голос, звуки которого гнали из сердца давнюю печаль.
– Что за идея? – спросила она.
– Я приглашаю тебя на концерт фортепианной музыки в Альберт-холл. Будут исполнять Грига, Шуберта и… – Эдвард многозначительно замолчал.
– Шопена? – спросила Аврора, не сомневаясь, что ее догадка верная.
– Правильно! – подтвердил Эдвард, явно опять с улыбкой на губах. – Не откажешься составить мне компанию?
– Когда? – Аврора задала этот вопрос больше для приличия, чтобы не обнаружить своего ликования. Она уже знала, что ответит согласием, была готова отложить ради этого концерта любые дела и встречи.
– В субботу. В семь вечера, – ответил Эдвард.
– В субботу в семь? Но ведь по субботам у тебя собираются друзья? – Из-за нее он ломает привычки и изменяет правилам. Что это может значить? И чем им обоим грозит? Может, правда ничем особенным. Волнение, юношеская радость, желание ускорить ход времени и боязнь последствий – все смешалось в душе Авроры, но она чувствовала, что даже страх ее уже не остановит.
– Помнишь, я сказал, что должен несколько изменить свою жизнь? – загадочным тоном произнес Эдвард.
– Гм… да.
– По-твоему, я это просто, для красного словца? – Эдвард негромко рассмеялся и прибавил внезапно посерьезневшим тоном: – Впредь буду поступать так: месяц по выходным насыщаться духовной пищей, следующий месяц общаться с друзьями. Я так и не понял: ты согласна?
– Послушать Шопена в Альберт-холле? – Бок о бок с тобой, чуть не сорвалось с туб Авроры, но она вовремя прижала к ним ладонь.
– Ну да, – без глупых заигрываний сказал Эдвард. – Потом где-нибудь поужинаем. Если ты, конечно, не против и если… если вообще сможешь.
– Я не против, – с готовностью ответила Аврора.
В теперешние времена вовсе не обязательно облачаться в смокинг или вечернее платье и драгоценности, даже если идешь в один из престижнейших концертных залов английской столицы. Человек двадцать первого века должен даже в субботу переделать дюжину дел, ему непозволительно тратить полдня на замысловатую прическу или застегивание мельчайших пуговок, выстроившихся в ряд от шеи до талии. Невозможно даже вообразить современную женщину в юбке с каркасом из обручей или с набедренной подушкой в виде ватного кренделя, а мужчину – в штанах, обильно украшенных лентами. Неудобно это и замедляет темп жизни! Теперь в моде легкость, проворство, подвижность. В кармане нашего современника то и дело звонит мобильный телефон, его электронные ящики регулярно пополняются новыми письмами, и он не мыслит себя без быстроходного автомобиля, Интернета и компьютера.
– Да-да, я прекрасно понял, – говорил в трубку Эдвард, входя в вестибюль концертного зала и одновременно просматривая «Мир интерьера». Он приехал сюда прямо с деловой встречи, но перестраховщик-клиент решил повторить все, о чем они только что беседовали, по телефону, что выводило из себя. Увы, проявлять нетерпение было нельзя. Следовало вежливо заверить зануду в том, что нет причин волноваться. – Мы учтем все ваши пожелания, да-да, в мельчайших подробностях.
Клиент еще раз повторил, что диванчик напротив стола в его кабинете должен быть с двойной спинкой – одна половина прямоугольная, другая округлая – и лишь после этого наконец оставил Эдварда в покое. Тот с облегчением вздохнул, заложил пальцем средние страницы журнала и взглянул на часы. Без четверти. Он осмотрелся по сторонам. Народу было видимо-невидимо. Торжественная обстановка дарила ощущение праздника. Люди встречались, обменивались приветственными фразами или приходили целыми компаниями и шли искать свои места, а некоторые сидели на кушетках или стояли в сторонке в ожидании еще не явившихся друзей и возлюбленных.
– Эдвард! – вдруг послышался откуда-то сбоку звучно-уверенный и вместе с тем поразительно спокойный голос.
Он повернул голову и на миг забыл обо всем на свете. Спроси у него в это мгновение, как его зовут, он не вспомнил бы собственного имени, хоть только что слышал его.
20 
