очень нудно 
81 
Он оторвал чек и протянул его Кэт.
– Мой адвокат подготовит через несколько дней все необходимые бумаги.
Кэт взглянула на чек. Один миллион долларов. Этой ценой Трэвис готов откупиться от брака с ней.
Страшная, черная молния пронзила тело Кэт. Ей хотелось кричать от боли, но она сдержалась. Кэт чувствовала, что приближается ее освобождение, скоро ей будет нечего бояться, она просто покроется ледяной броней.
– Бери чек. – Голос Трэвиса дрожал от возмущения: он не распознал вовремя обман и поэтому опять проиграл. – Бери, или я порву его.
Рука Кэт метнулась к чеку так быстро, что край бумаги порезал кожу Трэвиса. Он презрительно улыбнулся.
– Так вот твоя настоящая цена. – Он посмотрел на Кэт таким взглядом, как будто хотел удушить ее. – Господи, придумай что-нибудь: пусть проститутки станут более оригинальными, а мужчины – менее легковерными.
Кэт изорвала чек на мелкие клочки.
– Ты прав, Ти Эйч Дэнверс. Люди должны быть более оригинальными. Но с другой стороны, фраза “я тебя люблю” не самая оригинальная во Вселенной.
– Проститутки не любят ничего, кроме денег.
Кэт разжала пальцы. Белые клочки бумаги, кружась, опустились на пол.
Трэвис бросил чековую книжку на кухонный шкафчик и через минуту протянул Кэт новый чек – на девятьсот тысяч долларов.
– Этот жест стоил тебе сотни тысяч долларов. – Лицо Трэвиса исказилось от злости.
Кэт снова порвала чек.
Холодные зелено-голубые глаза с ненавистью смотрели на Кэт. Потом Трэвис снова начал писать.
– Каждый порванный чек обойдется тебе в сто тысяч долларов.
– Пиши быстрее и сбавляй побольше, пока не доберешься до нуля, негодяй! И поскорее убирайся отсюда.
Трэвис, словно не слыша ее, продолжал писать.
Внезапно Кэт выхватила у него чековую книжку.
– Я знаю более быстрый способ.
Включив газовый рожок, она поднесла к огню чековую книжку и равнодушно наблюдала, как языки пламени лижут ее.
– Кэт! Боже! – воскликнул Трэвис, увидев, что огонь добрался до руки Кэт.
Кэт отвернулась. В глазах ее была леденящая пустота.
– Теперь это мой ребенок. Если хочешь иметь детей, постучись в дверь к другим женщинам. А этот ребенок – мой. И даже забеременев еще раз, я не отказалась бы от этого ребенка. Его не способен воспитывать человек, не понимающий, что такое любовь. Я люблю тебя, Трэвис, но это моя большая ошибка. Мне следовало бы лучше разбираться в мужчинах, ведь мой муж был таким хорошим учителем. Богатые мужчины не умеют любить. А ты очень богат, не так ли?
– Да, это так. – Трэвис презрительно улыбнулся. – Тебе мало миллиона. Ладно, дам тебе два. Ты станешь богатой леди, действительно богатой. Но, – бросил он небрежно и жестоко, – если ты добиваешься брака, забудь об этом. Я не повторяю своих ошибок и не женюсь второй раз на проститутке.
Кэт вложила ему в руку дымящуюся чековую книжку.
– Спасибо тебе за ребенка, хотя ты наградил меня им не от чистого сердца. Ребенок будет со мной, а ты, Ти Эйч Дэнверс, можешь катиться ко всем чертям вместе со своими деньгами.
Увидев, как Трэвис задрожал, Кэт испугалась, что он потеряет контроль над собой и даст волю своей необузданной ярости.
– У тебя есть мой номер телефона, – жестко сказал Трэвис. – Когда захочешь получить деньги, позвони.
– Никогда.
– А почему нет? Ты ведь заработала эти деньги. Очень плохо, что ты надеялась на замужество. Но век живи, век учись, кошечка. В этот раз я буду непреклонным.
Дверь тихо закрылась за Трэвисом, слишком тихо. Трэвис спустился по лестнице, уходя из жизни Кэт. Его вид говорил о том, что она больше не существует для него.
Кэт бросилась к двери и начала колотить в нее кулаками. Но едва кончилась истерика, возобновилась тошнота, и Кэт побежала в ванную комнату.
Когда стемнело, она все еще продолжала прислушиваться, не зазвонит ли телефон, не раздастся ли на лестнице звук шагов Трэвиса. Но до нее доносились только порывы ветра и шум прибоя.
Кэт попыталась заняться слайдами, но вскоре заметила, что лишь рассеянно смотрит на белые пластмассовые рамки, бессмысленно раскладывая их на столике с подсветкой. Руки ее задрожали, и слайды рассыпались. Так и не собрав их, она выпрямилась и облокотилась на стол. Прошло довольно много времени, прежде чем Кэт осознала, что стоит, уставившись на часы.
Была полночь. Длинная стрелка сдвинулась вниз по циферблату, знаменуя своим движением начало нового дня.
81 
