Последние отзывы

  77  

Тай удивленно посмотрел на нее и неохотно подвинулся. Она наклонилась к морде Люцифера и тихонько заговорила с ним, одновременно пальцами приподнимая его верхнюю губу. Уши жеребца немедленно прижались к голове, и он дернулся в сторону. Жанна терпеливо проделывала свои манипуляции снова и снова, пока мустанг не позволил ей заглянуть ему в рот.

— Какого черта ты творишь? — спросил Тай.

— Папа научил меня многое определять по цвету десен как у людей, так и у животных. У Люцифера десны были совсем бледные, когда я впервые их осмотрела, а сейчас они розоватые. Поэтому могу с уверенностью сказать, что он сможет ходить, как только я развяжу ему ноги, но будет лучше пока этого не делать. При малейшей нагрузке может снова открыться кровотечение.

Тайрелл посмотрел на глубокую длинную рану на крупе лошади и произнес что-то вполголоса.

— Что ты сказал? — спросила Жанна.

— Нам нельзя здесь оставаться. Мятежники могут вернуться, или кто-то из их дружков вдруг надумает проверить, не осталось ли здесь чего-нибудь, чем можно поживиться. Люцифер оставил след, не заметить который может только слепой. — Тай посмотрел на небо. — Дождя сегодня не предвидится, и ночью, по всей видимости, тоже. Если бы он даже и пошел, нам бы пришлось выбираться из этой расселины. Здесь нет ни воды, ни еды, ни укрытия. Чем скорее мы тронемся в путь, тем дольше проживем.

Девушка с сожалением посмотрела на мустанга, но не стала спорить с Таем, ведь его слова были чистой правдой. Она и сама это прекрасно понимала, но ей была невыносима мысль заставлять раненое животное двигаться.

— Как бы я хотела, чтобы он был человеком, — произнесла Жанна. — Было бы значительно проще, если бы мы сумели все ему объяснить.

— Насколько далеко он, по-твоему, сможет уйти?

— Настолько далеко, насколько захочет, я полагаю.

— Сюда он добрался довольно быстро, — сухо заметил Тай.

— Тогда он был сильно напуган. Я видела такое и раньше — мустанги убегали, невзирая на растяжение суставов или сухожилий. Но как только они останавливались, все бывало кончено. Они едва могли передвигаться, припадая на больную ногу, пока она не заживала.

Тай ничего не ответил. Ему самому не раз приходилось видеть, как в пылу сражения люди бежали на простреленных ногах, а после оказывались не в состоянии даже ползти.

— Чем скорее мы двинемся в путь, тем лучше для нашего же блага, — наконец произнес он. — Нам нужно найти укрытие, не забывая при этом заметать следы. Есть ли у тебя какое-нибудь место на примете, чтоб недалеко от луга?

Жанна покачала головой:

— Все они не подходят для того, чтобы длительное время содержать мустанга, пока он не поправится. Единственным таким безопасным местом могла бы быть моя секретная долина, но я не уверена, что у него хватит сил добраться туда. К тому времени как мы дойдем до тропы, ведущей к каньону Мустанга, затем спустимся в сам каньон и направимся по плато к реке Сантос… — Она снова покачала головой. — Мой зимний лагерь находится слишком далеко отсюда.

— А на реке Сантос полно мятежников, — добавил Тай. — У нас нет выбора, Жанна. Мы должны спуститься с восточной стороны плато. Оттуда до твоего тайного каньона несколько часов ходу.

Девушка не стала возражать, так как и сама пришла к тому же выводу, но ей не хотелось верить, что это их единственный шанс. При мысли о том, что им придется заставить раненого жеребца идти по обрывистому восточному краю плато, а затем по извилистому боковому каньону, ей хотелось протестующее закричать.

Но это действительно был их единственный шанс спасти Люцифера, да и самих себя. Оказавшись в укрытии, им нужно будет просто дождаться, когда рана жеребца заживет.

— Я знаю, тебе не по душе связывать мустанга, поэтому сделаю это сам, — твердо произнес Тайрелл. — К тому же не думаю, что он отнесется к этому спокойно, но, черт возьми, у нас нет иного выбора. Собирай свои вещи и выбирайся из расселины. Будешь стоять на страже.

— Я лучше помогу тебе.

— Нам вдвоем негде будет развернуться.

— Но я умею обращаться с мустангами.

— Ты умеешь обращаться с покладистыми кобылами, которые пасутся на воле. Люцифер — жеребец, запертый в неволе и раненный, еще неизвестно, как он отнесется к первому в своей жизни недоуздку. Я его, конечно, не виню. Постараюсь обойтись с ним как можно более бережно, но хочу, чтобы ты держалась подальше, когда я сниму Люциферу повязку с глаз. Ну и кроме того, кто-то же должен стоять на страже. И этим кем-то будешь ты.

  77