29 
— Твои родители живут в городе?
—Здесь? О нет. — Она улыбнулась, представив своих родителей в нью-йоркской обстановке. — Нет, я выросла в Рочестере, но мои родители перебрались на юг почти десять лет назад — в Форт-Уэрт 10 . Папа до сих пор служит в банке а мама подрабатывает в книжном магазине. Мы все удивились, когда она устроилась на работу. Никто из нас и представить себе не мог, что она может делать что-то другое, кроме того как печь пироги и гладить простыни
—А кто это «мы»? Сколько вас?
Эстер немного вздохнула, когда погас экран Честно говоря, она не могла и припомнить когда последний раз так приятно проводила
— У меня есть брат и сестра. Я — старшая Люк живет в Рочестере с женой, снова ждущей ребенка, а Джулия — в Атланте. Она — диджей.
— Серьезно?
— «Проснись, Атланта, уже шесть часов утра самое время прослушать три наших лучших
Она слегка улыбнулась, задумавшись о сестре. — Я приложу все усилия, чтобы вырваться с Рэдом навестить их.
—Скучаешь?
— Просто тяжело сознавать, как далеко мы все разлетелись. Думаю, для Рэдли было бы лучше, если бы вся семья была вместе
— А для Эстер?
Она окинула Мича взглядом, подивившись, как естественно выглядит уснувший на его руках Рэдли.
— У меня есть Рэд.
— И этого достаточно?
— Более чем. — Она улыбнулась, затем встала. — И если речь зашла о Рэде, то я лучше доставлю его в кровать.
Мич поднял мальчика и положил себе на плечо.
— Я отнесу его.
— О, да все в порядке. Я сама всегда это делаю.
— Я возьму его. — Рэдли положил голову на плечо Мича. Удивительно ощущение, подумал Мич, немного этим взволнованный. — Просто покажи, куда идти.
Твердя себе, что смущаться глупо, Эстер отвела его в спальню Рэда. Кровать была разобрана: покрывало с принтом из «Звездных войн» лежало на смятых простынях. Мич едва не наступил на маленького робота и старую тряпичную собачку. На зеркальном комоде горел небольшой ночничок, ибо, несмотря на всю браваду, Рэд все еще очень настороженно относился к тому, что может или не может быть в темном шкафу.
Мич положил мальчика на кровать, потом стал помогать Эстер снимать его кроссовки.
—Не беспокойся. — Эстер развязала узел на шнурках с легкостью, свидетельствовавшей о большом опыте.
—А я и не беспокоюсь. У него есть пижама? — Мичу уже удалось снять с Рэда джинсы.
Стараясь не шуметь, Эстер подошла к шкафу Рэда и достала оттуда его любимую. Мич внимательно изучил красочное изображение Командира Зака.
—Хороший вкус. Меня всегда раздражало, что они не выпускают их моего размера.
Смех помог ей успокоиться. Эстер натянула кофту на голову Рэдли, а Мич попытался просунуть ноги в пижамные штаны.
— Ребенок спит как убитый.
— Знаю. Он всегда так. Рэд редко просыпался ночью, даже когда был совсем младенцем. — Привычным жестом она положила рядом с ним старую игрушечную собачку и поцеловала его в щечку. — Не забыть бы о Фидо, — пробормотала она. — Рэдли немного сентиментален и все еще любит спать с ним.
— Никогда не видел ничего подобного. — Поддавшись нахлынувшему на него чувству, Мич провел рукой по волосам Рэда. — Какие мягкие у него волосы, правда?
—Да.
—Такие же, как у тебя. — Мич повернулся и дотронулся до ее волос. — Не закрывайся от меня, Эстер, — проговорил он, когда она отвела взгляд. — Лучший способ ответить на комплимент — сказать спасибо. Попробуй.
Сконфуженная больше своей реакцией, чем его словами, Эстер заставила себя взглянуть на него.
— Спасибо.
— Хорошее начало. Давай попытаемся еще раз. — Он нежно приобнял ее. — Я всю неделю думал о том, как поцеловать тебя снова.
— Мич, я…
— Ты уже забыла, о чем я просил тебя? — Она положила руки ему на плечо, чтобы отстранить его, но ее глаза… — Это был еще один комплимент. Кстати, не в моих привычках думать о женщине, которая выбирает другую дорогу, чтобы избежать встречи.
— Я так не делала. Точно.
— Все хорошо, ладно, я решил, что ты так поступила потому, что еще не доверяешь мне.
Последние слова заставили ее еще раз долго и пристально взглянуть на него.
— У тебя потрясающее самомнение.
— Спасибо. Тогда подойдем к проблеме с другой стороны. — Говоря это, он гладил ее по спине, слегка массируя пальцами позвоночник. — Поцелуй меня снова, и, если бомба на этот раз не разорвется, я поверю, что был не прав.
29 
