Эпилог

Кэтрин Дуглас родилась за четыре дня до Рождества, как раз вовремя для того, чтобы ошалевший от радости отец смог забрать жену и дочь домой — провести вместе их первый семейный праздник.

— Она прекрасна! — восхищался Роберт в сочельник, наблюдая, как Шарон кормит их малышку. — Но все же… не так прекрасна, как ты.

Шарон звонко рассмеялась:

— Ах, мистер Дуглас, совсем недавно говоря обо мне, вы реже всего употребляли слово «прекрасна», — напомнила она ему. И снова засмеялась, потому что Кэтти запищала, протестуя против вероломства папаши, прервавшего ее обед, чтобы поцеловать маму. Но смех Шарон скоро утих, поскольку она самозабвенно отозвалась на чувство, которым был проникнут его поцелуй.

— Знаешь, я хотел девочку именно потому, чтобы на свет появилось твое маленькое воплощение, — взволнованно прошептал он, и Шарон, услышав это признание, ощутила на глазах слезы. Она поняла, как сильно ее муж желал — всегда желал — ее любви.

У нее на груди переливалось ожерелье из розовых жемчужин. Роберт подарил ей это украшение в честь рождения дочери. В числе же подарков, полученных ничего не подозревающей Кэтти от ее тетушки Джейн, был и серебряный браслет ручной работы — необычный узор сплетенных цветов и лент, совсем как в букете невесты.

Сегодня от неугомонной супруги Фрэнка доставили изящную корзинку с цветами, искусно подобранными также с явным намеком. Столько времени, казалось теперь, прошло с тех пор, как она поймала подвенечный букет Джейн! А ведь в действительности это было всего десять месяцев назад.

«Я сочла не совсем уместным напоминать о прошлом, когда вы с Робертом поженились, хотя и сама не знаю, почему, — нацарапала Джейн в сопроводительной записке. — Но теперь как раз вовремя. Теперь ты — настоящая мать семейства. А ведь ты была самой упрямой…»

Шарон лукаво улыбалась, когда полчаса назад показала это послание Роберту.

— Да, со мной судьбе удалось такое чудо провернуть, но Линда, как ты догадываешься, орешек покрепче. Она убежденная противница брака. И все же наша курочка Джейн по-своему права. Кто знает… быть может, на свете еще не было девчонки строптивее меня.

— Ммм, — протянул Роберт, заключая ее в объятия после того, как она уложила Кэтти обратно в кроватку. — Сейчас я намерен заняться куда более интересными вещами, чем обсуждение того, как тетя Джейн использует суеверия.

— Какими же? — кокетливо поддразнила его Шарон.

— Иди-ка сюда, я тебе покажу…

И она, заливаясь смехом, подчинилась своему мужу, своему единственному повелителю и… рабу.