11

Джессике до смерти надоели дифирамбы, что благодарная Хетти пела Рэндаллу с утра до ночи: и такой-то он заботливый, и такой-то великодушный, поднял на ноги всю окрестную полицию и выяснил, что ее Джонни на радостях, что станет отцом, не только сам напился, но перепоил вусмерть всех своих приятелей и тех, кто оказался поблизости. Гулянка затянулась на несколько дней, и в результате вся развеселая компания оказалась довольно далеко от дома, где их похождения были пресечены доблестными блюстителями порядка.

Представ пред очи своей ненаглядной Хетти, Джон поклялся больше не брать спиртного в рот и стал усиленно готовиться к свадьбе. Так что и горничная, и ее госпожа были теперь невестами. Только если у одной сердце пело от счастья, то у другой замирало от тоски и дурных предчувствий.

Когда становилось совсем невмоготу, Джессика выходила в замковый двор и ходила вокруг колодца, борясь с желанием швырнуть в окно камень потяжелее или выместить досаду еще каким-нибудь столь же детским способом. Умилявшие ее некогда воркующие голуби на каменном ограждении колодца теперь вызывали пламенное желание придушить их своими руками.

Каждую ночь молодая женщина горячо молилась, чтобы произошло чудо и она вновь получила свободу, и каждое утро, проснувшись, убеждалась, что ответа на ее молитвы не последовало. В замке кипела веселая суматоха, окрестные городки и деревни расцветились флагами и бумажными гирляндами — местные жители готовились праздновать День святого Эндрю, а заодно и свадьбу графа Марри.

Не пройдет и трех дней, как они с Рэндаллом станут мужем и женой…

* * *

Сегодня все утро с полдюжины портних одного из лучших парижских домов моделей суетились вокруг нее, что-то меняя, закалывая и разглаживая в пенном море белоснежных оборочек и кружев: Джессика утопала в них едва ли не с головой. А вечером ожидался парикмахер и визажистка, дабы опробовать на невесте варианты прически и макияжа.

Свадьба… Джессика раздраженно отбросила со лба непослушный рыжий локон и устало опустилась на диван в гостиной.

— Еще каких-нибудь три дня, и я буду иметь честь приветствовать ее светлость графиню Марри!

Услышав знакомый, чуть ироничный голос Мюира Мактаггарта, Джессика стремительно обернулась и радостно улыбнулась.

— Вот так сюрприз! — воскликнула она. — А я думала, вы еще в Париже!

— Сегодня утром прилетел, — сообщил он. — Я как раз шел к Рэндаллу, как вдруг гляжу — вы, ну и не мог не подойти поздороваться… А вы похудели! Это еще с какой стати? Вы это бросьте, дорогая мисс Робине! Мужчинам нравятся женщины пышные, с формами, знаете ли, а не щепки какие-нибудь! Впрочем, в вашем случае на природу грех жаловаться! Рэнди чертовски повезло!

— Ах вы льстец! — Запрокинув голову, Джессика залилась веселым смехом, разом забыв и усталость, и раздражение.

Эти двое — Рэндалл и его кузен — так удивительно походили друг на друга, несмотря на разницу в возрасте, что на некотором расстоянии человек посторонний непременно принял бы одного за другого. Но Джессику было не обмануть, она сердцем чувствовала, кто есть кто.

Для нее Мюир навсегда останется хорошим другом, а вот Рэндалл… Непокорное тело отзывалось на Рэндалла так, как ни на какого другого мужчину! Неужели так будет до скончания века?..

Провожая Мюира взглядом, Джессика нехотя признала горькую истину, которую пыталась отрицать с той самой ночи, когда вновь оказалась в постели с Рэндаллом и разом рухнули все тщательно возведенные ею за шесть лет защитные укрепления.

Она желает Рэндалла, тоскует по нему, нуждается в нем — да так сильно, что одним физическим влечением здесь дело не ограничивается. Да, вот оно! Как не примириться с очевидным? Она по-прежнему любит Рэндалла… Увы, печальна ее судьба. Ведь Рэндалл по-прежнему ее ненавидит… И, как ни пытайся, ничего тут не изменишь!

* * *

— Так, значит, ты отступать не намерен? Глядя через стол на Мюира, Рэндалл коротко кивнул.

— У меня нет выхода. “Эти кошмарные юнцы в килтах”, как изволит выражаться моя дражайшая тетушка, предъявили мне ультиматум: либо положить конец притоку иностранного капитала из сомнительных, читай “преступных”, источников, либо отказаться от титула.

Мюир присвистнул.

— Они смеют чего-то требовать? Да еще в ультимативной форме? Вот уж не думал, что все так далеко зашло…

  37