очень нудно 
55 
Я возразила:
— Я не собираюсь провести всю свою жизнь беременной.
— Разве? — удивился он. — А я думал, что это долг жены.
— Родить несколько детей — да, но жена нуждается в передышке.
— Только не моя жена, — сказал он, поднял меня на руки и посмотрел с любовью.
Я была счастлива, мрачные мысли ушли. Я представляла себе будущее — Колум и я стареем, становимся степенными, и наши дети играют возле нас.
Как только я узнала, что жду еще одного ребенка, мое желание все разузнать ушло. Я была счастлива, я хотела продолжать жить в спокойствии. Были периоды, когда Колум уезжал на несколько дней подряд. Мне интересно было, куда он уезжал, но он был не слишком откровенен. Единственное, что я обнаружила, — он ненавидел, когда ему задавали вопросы. Когда я спрашивала его, он отвечал мне неопределенно, но я видела сигналы опасности в его глазах. Я помнила, как он внезапно рассвирепел на какого-то слугу, и всегда боялась вызвать такой гнев. А однажды я подумала, что, может быть, он уехал к любовнице. Я не думала, конечно, что это так, потому что, когда он уезжал, он брал с собой эскорт слуг.
И опять я кое-что узнала через Дженнет. Вообще-то, она должна была спать в помещении для слуг в Вороньей башне, но иногда пробиралась в Морскую башню к своему любовнику. Однажды ночью я увидела, что Дженнет не пошла в Морскую башню. Я вспомнила, что и в другой раз, когда Колум уезжал, Дженнет не ходила в Морскую башню. Я решила ее как можно осторожнее расспросить, потому что я все больше и больше интересовалась путешествиями Колума.
Когда я проснулась на следующее утро, я послала за Дженнет:
— Как я поняла, ты провела ночь на одинокой постели, Дженнет?
Она покраснела в своей обычной манере, которая так раздражала мою матушку, но я находила ее довольно милой.
— Таково приказание, — сказала она. — Мне нельзя было идти в Морскую башню вчера вечером. Так делается всегда перед тем, как хозяин должен уехать. Он занят приготовлениями допоздна, а отправляется с рассветом, — охотно объяснила она.
— Тобиас говорит тебе, куда уезжает?
— Он никогда не говорит, госпожа, молчит, когда я спрашиваю. Он добрый человек, но сердится, если я завожу об этом разговор. «Держи рот на замке, женщина, иначе между нами все будет кончено» А во всех других случаях он очень мягкий человек.
Конечно, это было странно. Удивительно, к чему такая таинственность: Колум был не тем человеком, который старается делать все втихую. Если людям не нравится то, что он делает, его это ни капли не интересует, и все же это дело он старается делать тихо.
Когда он возвратился из поездки, он, как всегда, был в хорошем настроении и радовался, что опять со мной.
Стоял июнь, замок наполнял теплый солнечный свет. Я была уже на третьем месяце беременности — период, когда первые трудные стадии уже прошли, но я еще не отяжелела. Я хорошо чувствовала себя, была энергична, и мы с Колумом выехали прогуляться. Он сказал мне, что мы уезжаем на ночь, так как ему нужно решить какие-то дела.
Я обрадовалась, потому что подумала: «Наконец-то он хочет посвятить меня в свои дела» Это была наша деловая поездка, я старалась от него не отставать, потому что знала, что очень скоро мне нельзя будет ездить верхом.
Июнь — самый хороший из всех месяцев. А может быть, он казался мне таким, потому что я была так счастлива. По небу разлилась кобальтовая синь с легким намеком клочковатых белых облаков. Красноклювые альпийские вороны и чайки ныряли и взмывали над водой; мы ехали в сторону от моря, по тропинкам в полях, и я была очарована сельской местностью. Белый кервель по краям дороги напоминал мне кружева, а трава была усеяна голубыми незабудками и красными взъерошенными малиновками.
Солнце грело, я была счастлива. Я чувствовала себя сильной, и, хотя я была рада, что еду рядом с Колумом, я знала, что с таким же удовольствием я вернусь домой, к своему сыну. Он был в хороших руках: забота о детях — это единственное, что можно было доверять Дженнет. Колум пел — это была старая охотничья песня, которую он так любил.
Я не узнавала дороги, пока мы не подъехали к гостинице. Перед нами была «Отдых путника», и нас встречал хозяин, который в ту, другую, ночь был в таком затруднительном положении. Сейчас он весь сиял от удовольствия, сложив руки на груди.
Колум соскочил с лошади и помог сойти мне. Подбежали конюхи, чтобы отвести лошадей.
55 
