очень нудно 
81 
Все еще держа письмо в руке, Кэтлин встала и пошла искать няньку.
– Ханна, ты где?
– На кухне, мисс Кэтлин.
Кэтлин вышла из гостиной и поспешила в кухню. Ханна оторвала взгляд от теста, которое раскатывала на столе, и посмотрела на Кэтлин.
– Ханна, ты знаешь, что Хантер сейчас в Виксберге?
– Э-э, голубка, это, почитай, все равно что в Нью-Йорке, Виксберг ведь в осаде.
– Ханна, ты не понимаешь, мой муж находится всего в восьмидесяти милях отсюда, я хочу с ним увидеться.
Ханна всплеснула перепачканными мукой руками.
– Никак вы с ума сошли, мисс Кэтлин? Доктор Хантер не может приехать домой, между Натчезом и Виксбергом полным-полно янки. К тому же вы сами помните, он уехал и ничего толком не объяснил. Думаете, он захочет вас видеть? Конечно, ему страсть как хочется повидаться со Скотти, но…
– Ханна, какое сегодня число? – деловито спросила Кэтлин, по-видимому, пропустив мимо ушей все, что наговорила нянька.
– Двадцать первое июня, а что?
– Завтра я отправляюсь к Хантеру.
– Ничего подобного, мисс Кэтлин, или вы рехнулись? Я же говорю, на дорогах полно янки, вам ни за что не добраться до Виксберга.
– Ханна, ты меня не отговоришь, я решила ехать, и я поеду. Будь добра, скажи Дэниелу, чтобы к рассвету приготовил свежих лошадей, он поедет со мной.
– Что за глупости вы говорите! Никуда вы не поедете, мисс Кэтлин, ваше место дома. А ну как вас убьют? Что тогда будет со Скотти? Нельзя вам ехать!
– Ханна, тебе не удастся меня отговорить, я должна увидеться с Хантером, пусть даже на часок.
Ханна сверкнула черными глазами, вытирая руки о передник.
– Ну, раз уж вам так неймется, я поеду с вами.
– Нет! – Кэтлин положила руки на плечи няньке. – Ханна, ты должна остаться и позаботиться о Скотти. Мне придется прорываться через блокаду, ты сама сказала, что это опасно, если со мной что-то случится, у Скотти останешься ты.
– Ох, голубка, не дело вы задумали! – запричитала Ханна. – Не делайте этого, я умру от беспокойства!
– Ханна, дорогая, мне нужно увидеться с мужем, это для меня очень важно, важнее жизни.
Оставив няньку чуть ли не в слезах, Кэтлин, приподняв юбки, побежала верх по лестнице в свою комнату и, достав из шкафа коробку, вынула из нее красивый желтый кушак. На то, чтобы вышить на кушаке голубой нитью инициалы Хантера, у нее ушло несколько вечеров, но дело того стоило. Кэтлин расправила кушак и залюбовалась своей работой, улыбаясь и любовно поглаживая вышитые буквы. Если судьба окажется к ней благосклонна, через два-три дня она собственноручно повяжет этот кушак на талии своего любимого мужа.
Тем временем Ханна со слезами на глазах пошла искать Дэниела.
– Мисс Кэтлин решила ехать к мужу, говорит, ты должен ехать вместе с ней, вы отправляетесь на рассвете.
– Раз мисс Кэтлин сказала, что мы едем, значит, так тому и быть, – философски заключил Дэниел и пошел готовиться к отъезду.
– Дэниел, – окликнула его Ханна, – мисс Кэтлин незачем об этом знать, но я хочу, чтобы ты предупредил Большого Сэма, капитана парохода мистера Доусона. Пусть на всякий случай знает, что наша хозяйка отправилась в Виксберг.
В ночь на двадцать четвертое июня Хантер, грязный, усталый и голодный, в одиночестве расхаживал вдоль бруствера. Не боясь смерти, давно ставшей привычной, он не спеша прохаживался вдоль парапета, не обращая внимания на свист пуль и вой пролетающих мин. Он настолько привык к грохоту разрывов, что даже не морщился.
– Осторожнее, полковник, как бы в вас не попало, – послышался знакомый голос Уильяма Хендерсона. Стрелок находился на своем посту, поражая любого янки, которому хватало глупости оказаться в зоне досягаемости его винтовки.
– А, Хендерсон! Как дела? – Хантер улыбнулся молодому солдату из Теннесси.
– Уж слишком сегодня тихо, не нравится мне это. По-моему, янки что-то задумали. – Снайпер тоже так привык к грохоту пушек и свисту мин, что почти перестал их замечать.
– Спускайтесь вниз, поговорим, успеете еще подстрелить своих янки, никуда они не денутся.
Хендерсон спустил ружье, потом спустился сам.
– Знаете, господин полковник, иногда мне кажется, что они плодятся, как кролики.
Они не виделись больше месяца, и Хантер поразился тому, как сильно изменился молодой солдат. Он и раньше не отличался полнотой, а сейчас стал совсем тощим, на худых руках отчетливо проступали вены, щеки ввалились. Хантер вдруг понял, что видит перед собой собственное отражение.
81 
