очень нудно 
107 
Печальная перспектива покинуть Сан-Франциско заставила Кей немедленно вспомнить о Джое. Сердце ее пронзила острая боль. Мысль о том, что ей придется уехать из Барбари-Коуст и никогда больше не увидеть Джоя, была невыносимой. Она любила маленького рыжеволосого мальчика, как собственного ребенка. Последнее время она думала о Джое почти так же часто, как о Нике.
Кей горестно застонала.
Когда она поведала Нику о Джое, он не проявил к ее рассказу видимого интереса. Это так было похоже на него. Эгоцентричный и сам чересчур ребячливый, чтобы задуматься о судьбе маленького бездомного мальчика.
Почему Ник так не похож на Патрика Паккарда? Пат был таким замечательным! В нем была чистота и приверженность высоким идеалам. Он всегда внимательно слушал, когда она рассказывала о маленьком Джое. Казалось, он искренне тронут судьбой ребенка. Помимо всего прочего, Пат был всегда истинным джентльменом. Он бы никогда не посмел целовать ее так, как целовал Ник… как целовал Ник, о-о, кого она пытается обмануть!
Кей снова перевернулась на спину, сжала руки за головой, испустив еще один тяжелый вздох.
Несмотря на все ее усилия думать о чем-нибудь другом — о ком-нибудь другом, — ее мысли были заняты Ником Мак-Кейбом, Она ясно видела его в темноте, как будто он был в комнате.
Ник, смуглый и красивый, улыбающийся ей через стол с зажженными свечами в «Урагане Гасси». Ник, стоящий на улице под красным навесом и помахивающий ее шляпкой. Ник, нежно обнимающий ее у себя дома. Ник, целующий ее. Сначала с невыразимой нежностью. И наконец с пылкой страстью. Целующий ее снова и снова, пробуждающий в ней новые ощущения, каждое из которых становилось таким восхитительно-острым, что едва ли не вызывало боль.
Кей повернула голову. На ее ночном столике в темноте мерцал серебряный колокольчик. Колокольчик, который Ник отобрал у нее в тот жаркий августовский день, когда она впервые увидела его. Сегодня вечером он вернул ей колокольчик.
Кей протянула руку к колокольчику и взяла его. Он слегка звякнул. Уставившись на него, как будто увидела впервые, она спрашивала себя: если он все эти месяцы лежал на ночном столике Ника, вспоминал ли Ник иногда о ней, глядя на колокольчик? Брал ли Ник его когда-нибудь в руки? Прикасались ли к колокольчику эти красивые загорелые пальцы?
Кей осторожно взяла колокольчик в ладони и представила себе, что Ник точно так же берет его в руки. Она импульсивно прижала колокольчик к груди. Потом, заскрежетав от отчаяния зубами, отшвырнула колокольчик. Он с громким звяканьем упал на пол.
Старое как мир желание переполнило Кей, она подтянула колени к ноющей груди и сжала руками подушку. Это было грешно — она знала, что было грехом, — но как же она жаждала ощутить в прохладной ночи тепло его тела!
Она приказала себе перестать думать о Нике и уснуть. И когда наконец сон пришел к ней, в своих снах она видела лицо Ника. В этих мучительных грезах она задавалась все тем же тревожным вопросом. Что ей делать с Ники?
Глава 36
Что мне делать с Кей?
Ник лежал в темноте обнаженный, в испарине, несмотря на прохладу комнаты. Закинув руки за голову, сбросив с себя одеяло, он растянулся на шелковых простынях, пытаясь уснуть.
Это ему никак не удавалось.
Как только Кей ушла от него, Ник принял ванну, оделся и спустился в клуб. Там он пробыл оставшуюся часть ночи и первые часы утра, приветствуя посетителей, смотря шоу и выпивая. И изо всех сил стараясь забыть о капитане Кей Монтгомери.
Клуб был переполнен. Полночное представление прошло без заминки. Публика приветствовала Анджелу Томпсон не менее бурно, чем Роуз Рейли: ведь Анджела никого не заставила пожалеть об уплаченных деньгах. За весь вечер была лишь одна маленькая стычка, которую Нику удалось пресечь, слегка повысив голос.
Сразу после четырех утра Ник поднялся в свои апартаменты, вполне удовлетворенный проведенным вечером и совершенно измотанный. И абсолютно уверенный в том, что уснет сразу, как только рухнет в постель.
Но этого не произошло.
Ему без труда удавалось выбросить Кей из головы, когда он был внизу, в переполненном клубе. Но едва он вошел в свои апартаменты, как пылкая рыжеволосая женщина начала терзать его.
Ник вытащил руки из-под головы. Он перевернулся на живот и, шумно выдохнув, в гневе ткнул кулаком подушку.
Вдруг он глуповато усмехнулся.
Господи, до чего же она была хорошенькой в тот день на Сил-Бич с ее веснушчатым носиком, большими голубыми глазами и огненными волосами, из которых он вынул шпильки! Она была красива от природы, с небывалым очарованием и пылкостью. Она не была скучной, строгой и чересчур трезвой, как ему казалось поначалу. Однако она твердо придерживалась своих принципов и неустанно работала на благо отверженных. Она не боялась ничего и никого, даже когда должна была бы бояться.
107 
