43 
— Что это? Я ничего не понимаю…
Натали зажмурилась и несколько раз мигнула: ей казалось, что буквы расплываются перед глазами. Наконец, сосредоточившись, она с ужасом узнала на чеке размашистую подпись Этьена.
— Что это? — Натали с недоумением посмотрела на него и встретила холодный непроницаемый взгляд.
— А ты разве не догадываешься? — Он недоверчиво усмехнулся уголком рта. — Я возвращаю свой долг, до последнего сантима. Сумма несколько больше… Ну, назовем это процентами или компенсацией за моральные издержки.
До последнего сантима. Но почему? Натали отвернулась, пытаясь скрыть свое замешательство. Она боялась задать этот вопрос прямо и услышать страшные слова. Она решила хоть как-то протянуть время, чтобы прийти в себя. Губы пересохли, язык, казалось, прилип к небу.
— Но здесь слишком много. Разве… Разве ты можешь сейчас позволить себе лишиться такой огромной суммы?
Натали удалось заставить свой голос звучать спокойно и почти равнодушно. Но каких усилий ей стоило не сорваться на крик! Спрятав руки за спину, она до боли сжала пальцы.
— Конечно, я могу себе это позволить!
Этьен ответил таким вызывающим тоном и с таким превосходством взглянул сверху на Натали, сидящую в кресле, что ей стало не по себе. А он, похоже, ничего не замечал, довольный собой и тем, как развивались события.
Обычно, вернувшись с работы, Этьен первым делом переодевался, меняя строгий деловой костюм на легкую рубашку и брюки или на длинный халат из верблюжьей шерсти. Но сегодня он отступил от правил. И Натали со смешанным чувством восхищения и обиды смотрела на его стройную фигуру, на которой так хорошо сидел темно-синий костюм.
А она, как нарочно, была в какой-то старой кофточке и выцветшей джинсовой юбке. Натали с утра нездоровилось, ужасно болела голова, и просто не было сил привести себя в порядок. К тому же муж обычно возвращался гораздо позже.
Ей даже не у кого было искать утешения. Мама совсем расхворалась этой холодной и ветреной зимой, и Этьен убедил ее отправиться на несколько недель в испанский санаторий, где у него были отличные знакомые доктора. Элиза прислала две восторженные открытки с видами моря. Ей очень нравилось на курорте, она встретила старых приятелей и не спешила возвращаться в засыпанный снегом Париж.
— Но послушай… — Натали резко поднялась. Она чувствовала себя в кресле слишком маленькой и уязвимой. — Объясни мне — как, почему?
— Как? — Этьен равнодушно пожал плечами и небрежно объяснил:
— Я ведь не зря целыми днями просиживал в своем кабинете. Мне удалось заключить несколько весьма выгодных сделок. А вот почему — думаю, ты и сама в состоянии догадаться.
— Ты откупаешься от меня? Но я не давала тебе взаймы! — Натали все еще не могла поверить в случившееся. И не могла представить, что ожидает ее в будущем.
— Для меня это была именно временная ссуда. И я знал, что не буду спокоен до тех пор, пока не верну тебе всех денег. При том я удачно сыграл на бирже.
— Но ты же мог все потерять!
— Риск того стоил.
— Но почему это так важно для тебя? — У Натали от волнения стучали зубы. Она не могла найти себе места и нервно расхаживала по гостиной. Теперь она остановилась, вцепившись рукой в спинку кресла.
— Не строй из себя дурочку, пожалуйста, — раздраженно сказал Этьен. — Ты все прекрасно понимаешь. Я уже говорил, что не нанимался на роль домашней собачки, которая прибегает к твоим ногам по свистку. Я взял деньги, потому что оказался в безвыходном положении. И теперь вернул их тебе.
— И что дальше? — Натали беспомощно теребила бахрому накидки, не смея взглянуть на мужа. — Что ты собираешься делать?
Вопрос, казалось, повис в пустоте. Что он собирается делать? Этьен пока и сам не знал. Он вообще не думал об этом до последнего момента. Семь месяцев он стремился только к одному заработать и вернуть деньги Натали. И теперь, когда все устроилось: долг возвращен, “Вермонт-Эстэ” процветает, Этьен растерялся. Может быть, это возможность начать сначала их отношения?
Но Натали совсем не казалась довольной. Ее холодность и резкий тон, ледяной блеск синих глаз лишали всякой надежды. Но он все же решился сделать еще одну попытку.
— А почему бы нам и дальше не оставаться вместе? — спросил Этьен с излишней небрежностью. — Мы неплохо уживаемся, особенно по ночам, в постели.
— Это надо понимать как предложение? — В звонком смехе Натали явно слышались истерические нотки. — Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь свои достоинства? И вообще, с чего ты взял, что я соглашусь?
43 
