очень нудно 
248 
Уже начавшая раздеваться, чтобы поскорее лечь в ожидавшую ее постель, Катрин вдруг резко повернулась к своей верной спутнице.
– Есть кое-что поважнее, что ты могла бы узнать для меня, – сказала она. – Постарайся узнать, где останавливается капитан де Монсальви, когда приезжает в Лош.
Сара ни секунды не колебалась:
– Когда он не на службе у короля, он живет в городе, возле ворот Францисканцев, в доме, принадлежащем богатому кожевеннику, где над дверью висит изображение святого Крепена.
Потом, видя, что Катрин с удивлением и уважением уставилась на нее, добавила:
– Это первое, что я выспросила у слуг, потому что знала, что это тебя заинтересует.
Слегка порозовев, Катрин стала снова спешно шнуровать свое платье. Сара решительно взялась за шнурки и снова их развязала.
– Тебе там нечего делать сегодня вечером! Он приедет только завтра, вместе с королем. Не будешь же ты бегать по улицам, чтобы только взглянуть на запертую дверь, хоть и украшенную изображением святого Крепена. Ложись в постель. Я принесу тебе легкий ужин, и ты поспишь. Завтра ты должна быть свежей и красивой.
Говоря это, Сара быстро раздела свою хозяйку, облачила ее в длинную ночную рубашку и бесцеремонно закутала в одеяло, как пятнадцатилетнюю девчонку. После чего, довольная, она встала возле нее, подперев бока руками.
– Пора кончать с твоими цыганскими привычками, которые ты приобрела за последнее время, моя красавица! Теперь ты настоящая дама! И надо считаться с мадам королевой, которой, я думаю, совсем не понравится, если ее придворные дамы будут бегать по улицам ночью.
Платье, которое на другое утро прислала мадам де Ла Тремуйль, было действительно очень красивое, и Катрин, трогая дорогую ткань, из которой оно было сшито, не могла сдержать чувственную дрожь. Уже давно ее пальцы не касались настоящей миланской парчи, хотя расцветка сначала ей не понравилась. На платье были вытканы фантастические птицы красного и лазоревого цветов, и все это на золотом фоне. Катрин показалось, что это несколько кричаще, но все имело очень веселый вид.
– Как ты меня находишь? – спросила она Сару, надев платье. – Я не слишком похожа на вывеску красильщика?
Сара, нахмурив брови и сжав губы, покачала головой:
– Тебе все идет. Немного ярко, но все равно красиво.
Услышав такой положительный отзыв, Катрин тем не менее прибавила к своему туалету горжетку из тонкого гофрированного муслина, чтобы несколько уменьшить декольте, которое было столь смелым, что грозило совсем обнажить ее грудь. Внутренний голос ей подсказывал, что королеве Иоланде будет не по душе увидеть такую выставку плоти. Далекий звук трубы оборвал ее раздумья. Она поспешила водрузить на голову высокий головной убор в тон платью, наспех заколола шпильки и кинулась к двери.
– Я слышу приближение кортежа! – крикнула она Саре. – Надо спешить во дворец.
Действительно, на улице слышался звук трубы, возвещавший о прибытии короля, Жанны и многочисленного эскорта. Катрин, немного запыхавшись, присоединилась к кругу дам королевы как раз в тот момент, когда трубачи вошли в Королевские ворота. Она встала возле мадам де Гокур. Сознавая тот эффект, который она произвела, она заметила слегка насмешливую улыбку королевы, шепот дам и ослепительную улыбку мадам де Ла Тремуйль, которая красовалась в рыжевато-белом атласном платье. Катрин давно привыкла к дворцовым церемониям, и любопытство окружающих не портило ей настроения. Потом, когда кавалькада спешилась у парадных дверей королевского дворца, она обо всем забыла. Она видела короля и Жанну, поднимавшихся по ступеням, но сердце ее бешено забилось, когда за белыми латами Девы она заметила черные латы и каску, на которой красовался знакомый ястреб. Видно, отныне Арно был постоянно в свите Жанны. А рядом с ним Катрин увидела Сентрайля, Ла Гира и Жана д'Олона.
Король, задумчиво задержавший свой взгляд на ней, мало ее интересовал. Она была даже разочарована, увидев, какого он маленького роста. Худой, бледный и хилый, с безжизненным лицом, с длинным носом и с глазами навыкате, он, казалось, нес на своих плечах какую-то вечную заботу. Его бархатное платье было явно ему велико, а большая шляпа с поднятыми полями как бы придавливала его к земле. За ним шел высокий сеньор, разряженный в золото и пурпур, на голове которого красовался такой фантастический головной убор, что Катрин приняла его за мусульманина. Своей темной бородой, широким лицом и кошачьими жестами, а особенно своей демонстративной роскошью он был похож на султана. Увидев мадам де Ла Тремуйль, бросившуюся в его объятия, она поняла, что это и был ее господин и повелитель – Жорж де Ла Тремуйль. Но он так растолстел с тех пор, как Катрин его видела при дворе Филиппа, что она едва узнала его. Он казался еще более тщеславным, чем раньше: подходящий кот для красивой рыжей кошки!
248 
