27 
Джон скорбел молча, скорбь же Линды была видна всем вокруг. Она плакала, не переставая, и вскоре у нее появилась навязчивая идея родить другого ребенка. Джон знал, что стоит за ее одержимостью. Ведь он женился на ней, потому что она была беременна, а не по любви.
Ему следовало бы уйти тогда. Бежать прочь. Но он не смог оставить ее. Потому что она страдала и потому что он чувствовал себя ответственным за ее скорбь. Он оставался с ней, пока она ходила по докторам. Он оставался с ней, пока она переживала один выкидыш за другим. Он оставался с ней, потому что в глубине души тоже хотел ребенка. Он оставался с ней и видел, как она все глубже погружается в отчаяние.
Он был с ней рядом, но хорошего мужа из него не получилось. Ее стремление родить ребенка превратилось в манию. В последние месяцы ее жизни он не мог преодолеть нежелание прикасаться к ней. Чем сильнее она за него цеплялась, тем упорнее он отталкивал ее от себя. Его связи с женщинами стали многочисленными и скандальными. Подсознательно он хотел, чтобы Линда сама ушла от него.
Но она предпочла покончить с собой. Джон сделал большой глоток пива. Она хотела, чтобы именно он обнаружил ее. Так и произошло. Даже спустя год Джон точно помнил, в какой цвет кровь окрасила воду в ванне. Он видел белое как мел лицо Линды, обрамленное мокрыми светлыми волосами. Он ощущал запах ее шампуня и видел разрезанные почти до локтя запястья. И до сих пор ощущал жуткий спазм в желудке.
Весь год он жил со страшным ощущением вины. Он старался убежать от своих воспоминаний об этой трагедии.
Джон прошел в спальню и посмотрел на страстную девушку, спавшую в его постели. Свет, падавший из коридора, освещал темные кудри, разметавшиеся по подушке. Одна ее рука лежала на животе, другую она откинула в сторону.
Джон не сожалел о том, что сделал. Он получил огромное удовольствие, к тому же, если кто-нибудь узнает, что она провела ночь в его доме, то все равно подумает, что он переспал с ней. Тогда какая разница?
Ее тело создано для секса, однако, как он обнаружил, ее опыт в этой области совершенно не соответствует тому, на что она намекала своими поддразниваниями. Он мог бы научить ее, как дарить и получать наслаждение. Она чувственна и наивна, и это делает ее невероятно эротичной.
Джон приблизился к кровати и откинул с Джорджины одеяло, открыв ее до талии. Казалось, она лежит в белоснежной пене взбитых сливок. Он снова ощутил возбуждение и лег рядом. Ладонями приподняв с боков груди, он принялся нежно, едва прикасаясь, целовать ложбинку между ними. Мягкое, теплое тело девушки отвлекло его от всех мыслей. Услышав, как застонала Джорджина, он посмотрел ей в лицо. Взгляд зеленых глаз был устремлен на него.
– Я разбудил тебя? – спросил он.
Джорджина увидела, как углубляется ямочка на его правой щеке, и ее охватила нежность.
– А разве ты не специально сделал это? – поинтересовалась она.
Сердцем она уже любила этого мужчину, и хотя он ничего не сказал ей о своих чувствах, она знала, что он тоже неравнодушен к ней. Ведь он не испугался гнева Вирджила, не побоялся рискнуть своей карьерой. То, что Джон пошел на эту авантюру ради нее, приводило Джорджину в восторг и наполняло их отношения романтикой.
– Я могу убрать руки и дать тебе спать дальше. Хотя это будет и нелегко, – заявил Джон, просовывая руку ей между ног.
– У меня есть выбор? – спросила Джорджина, касаясь ладонью его волос.
Он подтянулся повыше, чтобы их лица были на одном уровне.
– Я могу снова заставить тебя кричать от наслаждения.
– Гм… – Джорджина сделала вид, будто обдумывает его предложение. – И сколько у меня времени на размышления?
– Уже нисколько.
Джон был молод и красив, и в его объятиях она чувствовала себя в безопасности, под защитой. Он был потрясающим любовником и мог позаботиться о ней. И, что самое важное, она уже безумно любила его.
И ей захотелось сделать Джона счастливым. С пятнадцати лет, когда у нее был первый роман, Джорджина, словно хамелеон, старалась подстроиться под своего кавалера. В прошлом ради этого она шла на все – от перекрашивания волос в ярко-рыжий цвет до катания на механическом быке, после чего она была вся в синяках. Она всегда старалась делать все возможное, чтобы угодить мужчинам, появлявшимся в ее жизни, и в ответ они дарили ей любовь.
Может, Джон и не любит ее сейчас, но он обязательно полюбит ее.
Глава 5
Джорджина прижала руку к левой стороне груди, где вдруг ощутила ноющую боль. Ее пальцы примяли белый атласный бант, пришитый к корсажу. В душе ее шла отчаянная битва между любовью и ненавистью, битва, разбивавшая ей сердце, а сама она боролась с подступавшими слезами. На ней снова было розовое подвенечное платье и изящные туфельки без задников на высоченных каблуках. Глядя вслед «корветту» Джона, влившемуся в поток машин, Джорджина поняла, что обе битвы проиграла. Хлынувшие из глаз слезы не принесли облегчения.
27 
