12 
– И кто он?
– Тодд Синклер.
– Что ему нужно? – поморщилась Риба.
– Зеленый Комплект.
– Он получит его в тот день, когда ад замерзнет.
Тим поднял глаза, карие, проницательные, оценивающие.
– Хочешь сказать, ты решила?
Риба усилием воли проглотила нетерпеливый ответ.
Кажется, полмира только и стремится узнать, какие два экспоната коллекции Джереми выберет для себя Риба. Коллекционеры, музеи, газеты, журналы, адвокаты и Тодд Синклер не оставляли ее в покое с того момента, когда условия завещания стали известны широкой публике. Люди, которые не знали Рибу и никогда не узнают, если это, конечно, будет зависеть от нее, спорили между собой и в печати, какова истинная природа ее отношений с Джереми Бувье Синклером. Конечно, она его протеже… но, возможно, было что-то еще? Что-то более интимное? И какую часть коллекции своего так называемого наставника решит сохранить Риба? Погонится ли за деньгами или за сентиментальными воспоминаниями?
Тим выставил вперед руки, словно защищаясь от ударов:
– Не бейте меня, босс! Я совсем, как остальные простые смертные, снедаемые любопытством.
Риба раздраженно оглядела плотно сбитого молодого человека. Тим был ее неоценимым помощником, знатоком камней, обладавшим инстинктивным чутьем на подделки. Под легкомысленной внешностью скрывались знание человеческой натуры и всех тонкостей торговли драгоценностями. И в довершение всех достоинств Тим был по уши влюблен в жену. Он обращался с Рибой, как со всеми камнями, проходившими через его руки, – с уважением, признательностью и полным отсутствием желания завладеть дорогой вещью. За два года совместной работы между ними возникли чисто родственные отношения, нечто вроде дружбы брата с сестрой, что было для Рибы столь же ценным приобретением, как и его неистощимый юмор.
– Я оставляю Зеленый Комплект себе, – объявила она.
Тим издал воинственный клич, но тут же полуиспуганно огляделся:
– Я только что выиграл тысячу баксов!
– Кто проиграл?
Тим злорадно ухмыльнулся:
– Ублюдок по имени Синклер.
Уголки губ Рибы приподнялись в невольной улыбке:
– На твоем месте я не рассчитывала бы на это, пока Тодд не выпишет чек.
– Не волнуйся, он заплатит, – заверил Тим, – даже если придется выбивать из него каждый доллар! Синклер был так уверен, что ты оставишь себе Туз Бубен. Или это так и есть?
– Он прекрасен, – покачала головой Риба, – но это всего лишь огромный бриллиант.
– Всего лишь… босс, да ведь этот бриллиант в последний раз оценили в миллион восемьсот пятьдесят штук зелеными, а это было два года назад! Ты могла бы продать его, выгодно вложить денежки и провести остаток дней в стрижке купонов!
– Предпочитаю зарабатывать деньги старомодным способом.
Тим пристально взглянул на Рибу.
– Не хочешь, чтобы говорили, будто ты подлизывалась к старику Джереми ради его денежек?
– Оставь это, Тим, – бесстрастно произнесла Риба. – А если люди будут спрашивать, объяснишь, что, по моему мнению, Туз слишком аляповат.
Тим быстро дотронулся до ее руки.
– Извини, Риба. Я знаю, что значил для тебя Джереми. Просто он был таким сукиным… – Тим неловко кашлянул. – Он был настоящим исчадием ада со всеми, кроме тебя.
– Я говорила по-французски, – вздохнула Риба, вспомнив, как гордился Джереми ее прекрасным знанием его родного языка.
– Я тоже, – проворчал Тим.
– С невыносимым акцентом, – вставила Риба.
– Это все мелочи, – объявил Тим и, захлопнув записную книжку, положил ее в карман желтовато-коричневого шерстяного пиджака.
– А что ты еще выбрала?
– Что мне в тебе нравится, – ехидно заметила Риба, так это неизменный такт. Попробуй угадать.
– Ни за что. Признавайся.
– Еще пари?
Тим улыбнулся.
– Тигриный Бог, – сдалась Риба.
– Что?
– Статуэтка из тигрового глаза.
– О-о…
Тим тихо выругался.
– Откуда она знала?
– Кто?
– Джина. Побилась об заклад, что ты выберешь именно эту вещь.
– И сколько ты проиграл на этот раз? – весело поинтересовалась Риба. Джина была секретарем, бухгалтером и делопроизводителем в магазине. Кроме того, она была еще и женой Тима.
– О, это не совсем такое пари, когда кто-то по-настоящему проигрывает, – сообщил он, хищно ухмыляясь.
Риба улыбнулась в ответ, надеясь, что Тим не заметит в ней эту ледяную пустоту. Много бы она отдала, чтобы почувствовать такую же близость к кому-то, близость, в которой нет ни проигравших, ни победивших, что бы там ни случилось. Каково это, очутиться в объятиях любовника, умирать «малой смертью» и вновь рождаться каждое утро? Каково это, чувствовать и знать, что кто-то готов отдать все на свете ради тебя? По сравнению с этим редчайшие драгоценные камни казались чем-то вроде пригоршни песчинок, скользящих по склону дюны.
12 
