92 
Пол под ногами провалился.
— Аэрол сгущается! — Машинист метнулся обратно к емкости, крикнув напоследок: — Смотри, наружу не вывались!
Я спрыгнул на решетчатый пол моторного отсека, пригибаясь, чтобы не цеплять низкий потолок, по которому бухали шаги Эдмунта, обежал двигатели, дважды потревожив отходящие от них контакты, которые в ответ сыпанули искрами. На другой стороне отсека стало совсем темно. Что ж никто не предупредил — надо было лампу с собой взять или фонарь карбидный! Я скинул куртку, нащупал крышку люка, отбросив задвижку, распахнул и нырнул в него головой вперед.
В трубе было темно и душно, к тому же она несколько раз изгибалась под крутым углом, и дважды я едва не застрял. Все звуки стали глухими, далекими… Вдруг донесся громкий стук пулемета, и почти сразу к нему присоединился второй. Это же сигнал! Пора сбрасывать бомбы, а я еще далеко!
Я задергался, быстро переставляя локти и колени по железу — и стукнулся головой обо что-то холодное. Вытянув вперед руку, нащупал патрубок, за ним вертикальную металлическую стенку. Куда он сказал поворачивать? Вправо!
Один пулемет смолк, другой продолжал стучать. Стало немного светлее. Я схватился за торчащую из заслонки рукоять, повернул вверх и рванул на себя. Со скрежетом широкая железная пластина вышла из пазов; я пополз дальше и вскоре свалился на железный пол большого круглого отсека с очень низким потолком. С разных сторон в полу виднелись четыре лючка. Вверху змеились провода, некоторые были без изоляции.
Звуки боя доносились снизу.
Стараясь не поднимать головы, я подполз к ближайшему лючку и откинул крышку. Яркий свет хлынул в отсек вместе с грохотом, свистом снарядов, криками и шипением ветра. Я сунулся в люк.
Тонкие штанги образовывали горизонтальную решетку на расстоянии вытянутой руки от меня, в этом промежутке и находились кассеты. Одна торчала вертикально вниз прямо подо мной: толстая дырчатая штанга, к которой крепились черные бомбы, прохожие на пули в пистолетной обойме, только с оперением на внешнем конце.
Внизу был склон Арзамаса, мелькали крыши домов, между ними посверкивали вспышки. Дисколет летел по большому кругу. Снова ударили два пулемета, и сразу за ними — третий. Навстречу крепости со склона взлетели сияющие трассы пуль, которые загрохотали по днищу.
Я рванул рычаг под штангой.
Скрипнуло, лязгнуло, и бомбы посыпались с нее. На лету они разворачивались острыми концами книзу, начиная вращаться в потоке воздуха.
Взвыли турбины, и дисколет резко снизил скорость. Меня бросило прочь от люка, я вцепился в крышку. Плечо отозвалось вспышкой боли. Пальцы соскользнули, я покатился по днищу и сумел остановиться возле второго люка. Распахнул его.
Летающая крепость двигалась совсем медленно. Бомбы падали, первая уже превратилась в точку.
Склон, неторопливо уползающий прочь, был теперь хорошо виден — как и колонна танкеров, поднимающихся между разрушенных домов к Форту.
Первая бомба достигла цели, за ней вторая, третья…
Они падали не в одну точку, а аккуратным рядком, и цепочка взрывов потянулась внизу. Дымовые грибы вспухали над танкерами, сквозь них прорывались всполохи огня. Грохот накрыл дисколет, но его заглушил громоподобный стук трех или четырех пулеметов — я уже не мог понять, сколько их стреляет с борта летающей крепости, в голове все смешалось от рокота взрывов и густого, удушающего запаха гари, смешанного с острым духом солярки.
Дисколет остановился, медленно разворачиваясь в воздухе, и полетел к нижней части колонны, где оставалось еще несколько целых танкеров, пытавшихся перестроиться в колонну.
Я рванул рычаг на второй кассете.
Еще одна партия начиненных взрывчаткой гостинцев отправилась в короткий путь к земле и машинам омеговцев. Наши пулеметы смолкли.
На крыше одного из немногих целых домов появились двое — с этой высоты я отчетливо видел черную кожу, в которую они были затянуты, черные шлемы и длинную трубку ракетомета в руках одного. Он поднял ее наискось к небу, второй в это время опустился на одно колено и открыл по нам огонь из ружья.
Дисколет снова начал набирать ход. Омеговец направил ракетомет немного вперед, упреждая движение цели.
Глухо заколотил пулемет, пули взломали стену дома и крышу, выбивая облачка серой трухи. Крыша провалилась, омеговцы упали вниз, но ракетометчик успел выстрелить — дымная полоса вылетела из темного провала, в котором они исчезли, пронеслась совсем близко от борта летающей крепости и ушла выше, в небо.
92 
