очень нудно 
53 
Он не почувствовал, как с него сняли шлем и даже почти не заметил хирургически точного удара по голове, и уж точно не ощутил, как маленькие мозолистые руки аккуратно водрузили шлем обратно на его бесчувственное тело.
— Хорошо, — хрипло прошептал Роб Всякограб, нервно озирая обугленные руины. — Теперь времени мало у нас осталось, ведаете ли, и потому…
— Так-так, — раздался во тьме чей-то голос. — Я ведь ведал, что вы, отвратцы, вернётесь сюда, если подождать. Как собака к блевотине своей возвращается, а дурак к своим глупостям, так и преступник на место преступления стремится.
Стражник, именуемый Мал-мала Чокнутым Артуром зажёг спичку, которая для существа размером с Фигла была как целый факел. Раздался «звяк» и на мостовую перед ним упал, с точки зрения Фигла, щит, который для обычного стражника был стандартным полицейским жетоном.
— Это чтобы вы, мелкие дураки, знали, что я сейчас не на службе, ясно? Каков же я коп без жетона? Просто изведать хочу, с чего это вы, мал-мала паразиты, толкуете справно, прямо как я, хоть я и не Фигл ни разу.
Фиглы уставились на Роба Всякограба, который пожал плечами и спросил:
— Ну и кто ж ты тогда, по-твоему, бесы тебя забери?
Мал-мала Чокнутый Артур задумчиво провёл пятернёй по волосам, из которых, на удивление, ничего интересного не выпало.
— Ну, мои ма и па толковали, я карлик есть, как и они…
Он замолк, потому что Фиглы принялись хихикать и в восхищении хлопать себя по бёдрам, что, судя по всему, могло продолжаться довольно долго.
Мал-мала Чокнутый Артур понаблюдал за ними немного, а потом заорал:
— Сие не смешно есть!
— Ты себя-то послушай, — всхлипнул Роб Всякограб, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Ты ж по-фигловки глаголешь, верняк! Тебе что, ма и па твои не рассказали ничего? Мы, Фиглы, родимся уже, зная фигловский! Кривенс! Мы словно собаки, что с рождения ведают, как им лаять! И ты говоришь нам, будто ты карлик? Ещё скажи, что ты пикси!
Мал-мала Чокнутый Артур задумчиво уставился на свои башмаки.
— Мой па сию обувку стачал. Я так и не посмел сказать ему, что не люблю башмаков. Вся семья лет наверное сотню башмаки тачала и чинила, и вот однажды старейшины позвали меня и открыли, что я найдёныш есть. Они странствовали, и нашли меня, мал-мала дитя, у дороги, рядом с трупом перепелятника, коего я придушил. Видать, тварь сия меня из колыбели украла, чтобы птенцам своим скормить. И тогда старшины посовещались и решили оставить меня у себя, я был полезный: мог лису загрызть и всё такое. Но теперь мне пора отправиться в мир большой и сыскать, кто мой народ есть, сказали они.
— Ну, паренёк, тогда ты, считай, нас сыскал уже — сказал Роб Всякограб, хлопнув его по спине. — Не зря ты своих старых сапожников послушал. Они тебе слово мудрое рекли, то правда. — Он помолчал минуту и добавил: — Хотя вот, закавыка тут есть небольшая, ты же — не к ночи будь помянут, — коп.
Потом он слегка отскочил назад, просто на всякий случай.
— То верно, — самодовольно согласился Мал-мала Чокнутый Артур. — Как верно и то, что вы банда закоренелых пьяниц и воришек, лишенных даже капли уважения к закону!
Фиглы радостно закивали, соглашаясь, хотя Роб Всякограб счёл нужным добавить:
— Не забудь помянуть про «алкоголизм» и «бесчинства», будь любезен, нам не хотелось бы, чтобы нас недооценивали.
— А как насчёт улиточного скотокрадства? — внёс свою лепту Вулли Валенок.
— Нуу, — сказал Роб Всякограб, — улиточное скотокрадство, чесгря, мы пока только осваиваем.
— У вас что, вообще добрых качеств нет? — в отчаянии спросил Мал-мала Чокнутый Артур.
Роб Всякограб выглядел озадаченным.
— Ну, мы, типа, думаем, что это и есть наши добрые качества, но, если уж тебе охота придираться, мы никогда не крадём у бедняков последние деньги, сердца наши из чистого золота, хотя, наверное, отчасти — ладно целиком, — чужого, и мы изобрели рецепт горностая во фритюре. Это ведь кое-чего, да стоит.
— Да что хорошего в жареном горностае?
— Нуу, по крайней мере, никому другому не приходится его жарить. Он как взрыв вкуса есть: ты набиваешь рот, потом чуешь вкус, а потом взрыв.
Мал-мала Чокнутый Артур, сам того не желая, заулыбался:
— У вас что, парни, вообще совести нет?
Роб Всякограб улыбнулся в ответ:
— Не знаю, что это, — ответил он, — но если эта штука у нас есть, значит, мы её у кого-то стибрили.
53 
