очень нудно 
37 
Он опустил голову так низко, что его лицо почти полностью закрыли волнистые волосы.
Так мы и сидели. Он на кровати, подтянув колени к груди, я – на полу, в самом темном углу комнаты. Ну что ж, мне здесь самое место. И хорошо, что все закончилось именно так. Больше не будет дневных звонков, обид, неправдоподобных объяснений. Ничего не будет.
Я открыл аптечку и с треском распечатал бинт. Снял прожженную рубашку. Оторвал кусок ваты, взял бутылочку антисептика, прижал мокрый тампон к ране, перетерпел жгучую боль и туго перебинтовал плечо. Вряд ли это поможет, но что-то человеческое во мне осталось. Хотя бы тело, которое вот так, совсем по-людски, болит…
Лориан смотрел на меня. Ему хотелось узнать еще о многом, но, видя жесткое выражение моего лица, он молчал.
– Мы не поссорились? – спросил он неожиданно.
– Глупый мальчик. – Я улыбнулся своей обычной улыбкой. Теперь можно было ее не скрывать.
Подросток вздохнул, и в его вздохе было облегчение, еще немного прежнего страха и чуть-чуть нового. И этот новый страх заставил его спросить:
– А ты… не сделаешь мне ничего плохого?
Я рассмеялся:
– Не бойся. Руководство моего клана не позволяет причинять людям вред.
– А Вэнс знает, что ты вампир?
Знал бы ты, Лориан, как достал меня своим Вэнсом!
– Нет, не знает. И сообщать ему об этом не нужно.
Мальчишка улыбнулся. Осознал. Сравнил. С удивлением понял, что человеческая значимость Гемрана слегка меркнет рядом с моей нечеловеческой сущностью.
Он на удивление быстро переступил грань, за которой фантастическое смешивается с реальным. Принял существование нереального… Подросток. Очень гибкая психика. Они постоянно живут в ожидании чуда, даже если сами не понимают этого. Желают видеть себя главным героем истории, происходящей в настоящей жизни. Мечтают стать владельцами личного волшебника, робота, инопланетянина, лепрекона, русалки… вампира.
Вслух могут рассуждать о невозможности этого и вспыхивать про себя жаркой, почти детской мечтой о волшебном друге. И тут вдруг появляюсь я – воплощение подросткового бреда. Фантастический приятель, узнав о котором, одноклассники «умерли бы от зависти».
Я «возник» вовремя. Через несколько лет он бы уже не смог дружить с вампиром.
Я удобнее устроился в кресле и почувствовал, как меня снова медленно тянет в сон. Знал, что он будет тяжелым. Слишком много всего сразу – усталость, страх, боль, солнце… Лориан говорил что-то, но я уже не слышал его. Короткие обрывки какого-то яркого сновидения выплыли из темноты вместе с уходящей болью, и сквозь их путаницу я чувствовал прикосновения теплых солнечных лучей, не обжигающих меня.
Я проснулся в ту самую минуту, когда солнце опустилось за горизонт. Как по будильнику. И понял, что великолепно выспался.
Комнату освещало матовое свечение экрана компьютера. Лориан сидел перед монитором и, прикусив нижнюю губу, сосредоточенно «листал» страницы интернета. Искал информацию про вампиров. Которой было, надо сказать, огромное количество.
Некоторое время я смотрел на его руки, на тонкие пальцы над клавиатурой, на волосы, в матовой полумгле ставшие почти темными, и черную тень от книжной полки, падающую на его обнаженную шею.
Он обернулся, почувствовав мой взгляд.
– Привет. Ты проспал весь день как убитый. Даже не шевелился во сне. Уже восемь. Наверное, в моем лице нечто изменилось, потому что подросток вдруг спросил тревожно:
– Дарэл? Что-то не так?
– Я голоден.
Да, именно это мне снилось – голод, боль и солнце. Теплое, нежное солнце, от которого не нужно прятаться…
Подросток сидел на тумбочке в прихожей и смотрел, как я одеваюсь.
– Ты уйдешь сейчас?
– Да.
– А я… ничего не могу сделать для тебя?
Я усмехнулся:
– Нет… – снова мельком взглянул на его смуглую шею и поспешно отвел глаза. – Нет.
– Я иду с тобой!
Видимо, эта идея только что пришла ему в голову и ужасно понравилась. Тинейджер вскочил и побежал выключать компьютер.
– Нет, не идешь.
– Дарэл, пожалуйста!
Сначала он перестал бояться меня. Потом выклянчит одну маленькую уступку, затем другую, дальше – попросит познакомить с моими друзьями. А потом я пойму, что уже ни в чем не могу отказать ему.
– Слушай, мальчик, не зли меня! Ты никуда не пойдешь.
И тут произошло невероятное. Послушный, донельзя напуганный еще несколько часов назад, подросток вскинул голову и заявил упрямо:
37 
