Последние отзывы

  91  

Я стремительно вышел, плечом отодвинув девицу с дороги. Сбежал вниз по лестнице, выскочил из дома. Сел в машину. Ярость искала выход. Фэриартосская дрянь! Пригласила меня, чтобы насладиться победой. Посмотреть, как буду реагировать. Довольная, чуть ли не облизывалась словно кошка, вылакавшая хозяйскую сметану! Мне вдруг страстно захотелось вернуться и придушить наглую тварь. Но вместо этого я несколько раз саданул кулаком по рулю и повернул ключ в замке зажигания.

«Понтиак» несся по шоссе со скоростью, недопустимой в городе. Машины шарахались в стороны, недовольно гудели. Она обратила его лишь для того, чтобы доказать мне свою власть над ним? Только потому, что он был моим другом? Захотела его, как новое платье или серьги. Протянула руку – и получила. Вэнс даже не сопротивлялся. А может, и сам захотел, когда узнал, кто такая на самом деле его драгоценная Паула. Она просто обольстила его. Своей красотой, обещанием вечной любви, славой, деньгами, силой. Как обидно! Как безумно обидно! Отличный человек, замечательный певец превратился в обычного вампира. Интересно, сколько лет он продержится? Когда почувствует холод в душе и станет забывать себя прежнего? В какой момент ему станет скучной.

Паула! Какая же ты эгоистичная мерзавка!

На светофоре загорелся красный свет. Но я не обратил на него внимания и выехал на перекресток. И в то же самое мгновение с соседней улицы вылетел здоровый черный джип. Я ударил по тормозам. «Понтиак» застонал, потом завизжал, цепляясь шинами за скользкий асфальт. Меня бросило на руль, ремень безопасности врезался в грудь. Но я уже знал, что все это бесполезно. Передний бампер джипа с хрустом врезался в бок моей машины. Звук рвущегося металла. Разбитое стекло брызнуло на дорогу, словно сверкающая серебряная кровь из порванной артерии. Обжигающий всплеск человеческой паники. Тишина.

Я выругался про себя, позаимствовав пару фраз из цветистого словарного запаса тхорнисхов. Отстегнул ремень, открыл дверь, выбрался наружу. Водители машин, проезжающие мимо, не обращали на аварию внимания. Я отгородил нас от остального человеческого мира. Не хватало еще разбирательства с полицией.

Бок «понтиака» был смят, лобовое стекло отсутствовало.

Мощный джип пострадал меньше. Из него уже выбирался молодой мужчина с выражением последней степени озверения на физиономии. В салоне его машины жалобно скулила собака, к стеклу прижималась несчастная морда. Судя по черной бархатистой коже со множеством складок и красным глазам, это был мастино неаполитано.

Парень, прихрамывая, подошел ко мне:

– Ну ты… ты чо… на красный… совсем… козел… Ты мне чуть мастину не угробил! Я за мастину… порву!

Глаза его были белыми от бешенства и постепенно уходящего страха. Кулаки, нижняя челюсть угрожающе выдвинута, коротко стриженые волосы, казалось, встали дыбом над потным лбом. Кожаная куртка широко распахнута. От него пахло «Лакостой», потом, адреналином. «Мастина» на заднем сиденье продолжал скулить, размазывая слюни по стеклу.

– Гад! Я тачку только вчера… Ща парням позвоню, они тебя!

И тут я понял, что сейчас, сию же минуту размажу этого человека, случайно подвернувшегося под руку, по асфальту. Вместе с собакой. За Вэнса, за Паулу, за Эрнеста, Амира, Словена, за Лориана, который тащил меня на себе из подземелья, а я едва не убил его. Парень вдруг отшатнулся, заморгал, забормотал успокаивающе:

– Э, тихо-тихо! Ты чего? Чего ты?!

Моя черная безумная злоба раздавила его волю, парализовала… А ведь он совсем молодой, лет двадцать. Глаза чистые, голубые, растерянные.

– Забирай своего пса и катись отсюда! Твой джип должен быть на ходу. Ну, живо!

– А… это… – пробормотал он нерешительно.

Я порылся в карманах, нашел клочок бумаги. Присмотрелся, оказалось – билет на оперу с Вэнсом! Вернулся к машине, с третьего раза открыл заклинившую дверцу бардачка. На пол посыпался мусор – банка кока-колы, которую мне бесплатно вручили на заправке за покупку бензина, темные очки, старая карта города, музыкальные диски, карандаш. Я поймал его на лету, нацарапал на билете номер своего телефона и отнес водителю, по-прежнему в легкой прострации стоящему рядом с машиной.

– Это мой телефон. Звони. Оплачу ремонт.

Он кивнул, тупо глядя на бумагу. Я отвернулся, снял защитное покрывало с «понтиака» и пошел прочь по краю шоссе, глубоко засунув руки в карманы. Разбитый автомобиль остался стоять на обочине.

  91