очень нудно 
84 
Мы только видели, как дергаются ноги Джейка. Потом они затихли.
Все мы стояли и переглядывались, даже колдуны — их сосредоточенность поколебалась, двор стало заволакивать туманом.
— Колдуны! — хлестнул их голос Амелии. — А ну, за работу!
В тот же миг все прояснилось. Но ноги Джейка лежали тихо, и контуры их начали расплываться, таять, как контуры всех неодушевленных предметов. Через несколько секунд на галерее появилась моя кузина, посмотрела вниз тревожно и настороженно. Она что-то услышала. Мы отметили момент, когда она увидела тело и спустилась с вампирской быстротой. Выпрыгнув из ворот, она исчезла, но тут же вернулась, волоча труп за ноги. Пока она его держала, тело было видно, как виден был бы стол или стул. Потом она нагнулась над ним, и стало видно, что у Джека огромная рана на шее. Отвратительного вида, хотя, надо сказать, вампиры смотрели на эту рану не с отвращением, а завороженно.
Эктоплазменная Хедли огляделась в поисках помощи, которой не было. Вид у нее стал чертовски неуверенный, пальцы не отпускали шею Джейка, пытаясь нащупать пульс.
Наконец она над ним нагнулась и что-то ему сказала.
— Один только способ, — транслировал Андре. — Ты потом меня возненавидишь, но другого способа нет.
На наших глазах Хедли рванула клыками собственное запястье и приложила кровавую рану к губам Джейка, глядя, как течет кровь внутрь, как он настолько ожил, что смог схватить ее за руки и притянуть к себе. Когда Хедли заставила Джейка себя отпустить, вид у нее был изможденный, а у него — такой, будто у него судороги.
— Из вервольфов не очень вампиры получаются, — прошептал Зигеберт. — Никогда еще не видел, чтобы обратили вервольфа.
Да, бедному Джейку Перифою пришлось несладко. Я готова была уже простить ему вчерашний ужас, видя его страдания. Моя кузина Хедли подняла его и понесла по лестнице вверх, то и дело оглядываясь по сторонам. Я опять пошла за ней, королева шла следом. На наших глазах Хедли сорвала с Джейка одежду, обкрутила ему шею полотенцем, остановила кровь, а потом сунула его в чулан, тщательно прикрыла тряпками и закрыла дверь, чтобы утреннее солнце не сожгло свежеобращенного вампира — ему надо будет пролежать три дня в темноте. Окровавленное полотенце она бросила в корзину с грязным бельем. Потом другим полотенцем заткнула щель между дверью и полом, чтобы Джей¬ку уж точно ничего не грозило.
После этого она сидела какое-то время, о чем-то думая. Наконец взяла сотовый телефон и набрала номер.
— Она спрашивает Уолдо, — сказал Андре. Губы Хедли вновь задвигались, и он продолжил: — Она договаривается на следующую ночь. Говорит, что ей нужно потолковать с призраком Мари Лаво, если он придет. Говорит, что ей нужен совет.
Еще поговорив, Хедли закрыла телефон и встала. Собрав рваную окровавленную одежду бывшего вервольфа, она запечатала ее в пакет.
— И полотенце туда же, — подсказала я шепотом, но кузина оставила его в корзине, и мне предстояло его найти, когда приеду. Вытащив из кармана брюк ключи от машины, Хедли спустилась вниз, села в машину и уехала вместе с мусорным пакетом.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Ваше величество, нам придется остановиться, — сказала Амелия, и королева едва заметно шевельнула рукой, что могло означать согласие.
Терри была настолько измотана, что повисла на перилах лестницы, да и Пэтси на галерее выглядела не многим лучше. Ботаник Боб вроде бы не переменился, но он предусмотрительно устроился на стуле. По безмолвному сигналу Амелии они стали снимать созданное ими заклинание, и постепенно потусторонняя атмосфера редела. И все мы превратились в неудачно подобранную компанию жутиков во дворе новоорлеанского дома, перестав быть беспомощными свидетелями магической реконструкции.
Амелия пошла в угловой сарай и вытащила несколько складных стульев. Зигеберт и Вайберт не могли понять, как с ними обращаться, и потому стулья поставили Амелия и Боб. Когда королева и колдуны расселись, остался один незанятый стул, и я его взяла, сперва безмолвно переглянувшись с оставшимися четырьмя вампирами.
— Итак, мы знаем, что произошло следующей ночью, — сказала я устало.
Как-то глупо я себя чувствовала в нарядом платье и на высоких каблуках. Приятно было бы переодеться в обычное.
— Извините, может, вы и знаете, а мы вот нет.
Это сказал Боб, совершенно не стесняясь присутствием королевы.
84 
