Последние отзывы

  60  

Украдкой приоткрыв глаза, она отметила, как напряжены его мышцы.

«Прекрасна? После того как увидел меня обнаженной при свете?»

Его рука заскользила по всему ее телу, потирая бедра, оглаживая живот и груди, как будто он не знал, на чем остановиться. Будто был ошеломлен неожиданно щедрым подарком. Прерывисто дыша, он выпалил:

— Такая прекрасная…

Хотя он был одет, в отличие от нее, и при этом разглядывал ее, Мэдди с каждым поглаживанием испытывала все большее наслаждение. «Он находит меня красивой». Эта мысль была так приятна… Она смежила веки. С каждым его прикосновением ей все больше хотелось откинуться назад и позволить ему тщательнее исследовать ее. «Что это происходит со мной?»

Она затрепетала и едва сдержала стон, когда Шотландец провел пальцами по завиткам волос на скрещении ее бедер и прохрипел:

— Эти волоски — такие светлые.

— Да, девочка, позволь мне глядеть на тебя, — прошептал Итан, как только она расслабилась под его ласками.

Он отпустил ее запястья, и она сделала глубокий вдох, будто собираясь с духом. Как ему показалось, у нее был порыв прикрыться руками, но она сдержалась, хотя покраснела и отвела взгляд.

Итан лишил ее девственности, развлекался с ней тогда, ласкал ее, но так и не смог постичь, или вкусить, насколько прелестно это тело.

Свет из комнаты освещал ее гладкие белые плечи. Длинные волосы спускались мокрыми волнистыми прядями на затвердевшие соски. Его взгляд проследил струйки воды, стекавшие с ее грудей на живот и дальше, вниз. Ему страстно захотелось проделать тот же путь языком и губами.

Итан услышал глухое урчание и удивился, обнаружив, что этот звук издает он сам.

Мэдлин была худенькой, но фигуристой и очень женственной. Выпуклости бедер при осиной талии придавали ее фигуре форму песочных часов. Ягодицы не могли быть более пышными и элегантными. А те две ямочки над ними?.. Итан едва не застонал. Ему захотелось прижать ее к себе, ощущая под пальцами эти ямочки.

Но его внимание особенно притягивали ее чувственные грудки… Хотя и небольшие, они, тем не менее, были высокими и налитыми, а соски были настолько чувствительными, что набухали от малейшего прикосновения. Насколько помнил Итан, ему всегда нравились тяжелые, полные груди, но после того, как в первый раз накрыл ладонью ее грудь, он уже не мог даже вспомнить почему.

Мэдлин была совершенной во всем, за исключением одного изъяна. Итан обратил внимание на ее шрам, который она не хотела показывать ему. Взяв за локоть, подтянул поближе к затуманенной паром лампе и поднял ее руку. Отметина покрывала около трети тыльной поверхности предплечья и выглядела как типичный шрам от ожога с переплетением белых извилистых полос в красном обрамлении.

— Ты еще и сломала ее?

У нее округлились глаза, прежде чем лицо стало непроницаемым.

— Когда?

Она пожала плечами:

— Не знаю. Это произошло давно.

— Ты подняла свою руку к чему-то горевшему. И оно сломало кость.

На этот раз Мэдлин разомкнула губы:

— Откуда тебе… почему ты говоришь так?

— Я знаю шрамы. — Его губы скривились в горькой усмешке. — Как ты оказалась в огне?

Она колебалась всего секунду, а потом жизнерадостно сообщила:

— В поместье, где мы жили. Когда я была девчонкой. Один из слуг был пьян и проявил беспечность, заснув с непогасшей трубкой.

— Иначе говоря, ваша мансарда загорелась по вине пьяного постояльца.

Она вздрогнула и прошептала:

— Я не всегда была бедной, Маккаррик. Я действительно жила в большом особняке, где были слуги, и приемы, и друзья.

— Да, я знаю это. — «Я тот, кто все это отнял». — И то, что ты вряд ли дружила с Уэйлендами.

— Может быть, отпустишь мою руку?

У Итана снова засаднило в груди, что вызывало раздражение, и он повиновался.

Мэдлин опустилась в воду, повернувшись к нему спиной и жалко сгорбившись. Сквозь кожу проступали ребра, не очень отчетливо, но достаточно, чтобы понять, что она недоедала.

Проклятие. Сейчас не время для сантиментов. Он заставил себя думать о чем-нибудь другом и вспомнил, как она неоднократно оскорбляла его в этот вечер.

— А у тебя хватило самообладания высказаться по поводу моего шрама.

Она шумно втянула воздух.

Итан знал, что его подвигло сказать это именно сейчас, но был далек от того, чтобы испытывать к ней мстительное чувство, и понимал, почему ему не стоило говорить об этом.

  60