очень нудно 
17 
— Почему вы не носите их так?
— Петра придумала для меня модную прическу. Она все распланировала для венчания. Хотела устроить идеальную свадьбу для…
Ее голос сорвался.
— Вы можете назвать имя невесты, — мягко проговорил Сантос. — Мир от этого не рухнет. Значит, все должно было быть идеальным для свадьбы, на которую Натали решила не являться…
Алекса прикусила губу. Не сдержавшись, Сантос коснулся пальцем ее рта и медленно очертил контур губ.
— Не надо, — сказал он больше себе, чем ей. Потому что стоило ему прикоснуться к ней, как нестерпимо захотелось большего. Страстное желание терзало его, рождало мучительные образы. Хотелось накрыть эти чуть дрожащие губы своими губами, ласкать их, чтобы они задрожали иначе, содрогаясь от страсти, которую он пробудил бы в ней.
Сделав над собой невероятное усилие, Сантос беспечно улыбнулся. Алекса нахмурилась, ее тонкие брови сошлись на переносице, на лбу образовалась крохотная морщинка.
— Не думаю, что она собиралась бросить вас, когда соглашалась на брак, — произнесла она после недолгой паузы.
— Вот как?
— Да.
Слова давались с трудом, Алекса задыхалась. От того, что приходилось обсуждать недостойное поведение сестры, и от того, что делал Сантос. Его руки все еще оставались у нее в волосах, приглаживая и расправляя локон за локоном. Каждый дюйм ее кожи живо откликался на его прикосновения.
Мгновение назад она была уверена — он сейчас ее поцелует. Его странные, полные света глаза остановились на ее губах с выражением, от которого у нее пересохло во рту.
— Она желала свадьбы — желала вас.
— Пока вы не убедили ее в обратном.
Холодок прокатился у нее по спине. Кое-что ускользнуло от ее внимания. Такой, как Сантос, вряд ли удовлетворится чисто платоническими отношениями. Тем более с женщиной, на которой собирается жениться. И что же теперь? Натали от него ускользнула, и он решил переключить внимание на ее сестру?
— Не надо!
Рванувшись, Алекса отвела голову от его ласкающей руки. Несколько прядей остались зажатыми в его ладони.
— Прекратите!
Сантос послушно поднял обе руки вверх. Темные глаза его насмешливо блеснули.
— Что именно, дорогая, мне прекратить?
Алекса задохнулась от негодования. Он еще спрашивает!
— Я не дам вам собой манипулировать! Если вы полагаете, что я лягу в постель с любовником сестры, то тут вы промахнулись. Я…
Слишком поздно она поняла допущенную ошибку. Ведь она фактически призналась в том, что ей пришла в голову мысль о сексе с женихом своей сестры. Прикусив губу, она могла лишь быть благодарна темноте, скрывающей яркий румянец, вспыхнувший у нее на щеках.
— Советую вам, синьорина, подождать, пока вы действительно получите приглашение в мою постель, прежде чем изображать оскорбленную добродетель, — ядовито заметил Сантос. — И для справки — с вашей сестрой я не спал.
— Нет? — От смущения ее голос охрип, щеки горели.
— Определенно нет. Вероятно, в этом и заключается моя ошибка.
— Ошибка? Что за ошибка?
Находясь в смятенном состоянии, Алекса обнаружила, что язык у нее развязался. Она задавала вопросы раньше, чем успевала подумать над их целесообразностью.
— Не думаете ли вы, что, побывав у вас в постели, она не смогла бы от вас уйти?
— Мы никогда этого не узнаем, не правда ли? И, мне кажется, вы очень довольны сложившимися обстоятельствами.
— Довольна? — Алекса нахмурилась, не понимая, о чем речь. — Что вы мне голову морочите? С чего мне быть довольной?
— Всего минуту назад вы отвергли саму возможность оказаться в постели с любовником сестры. Теперь вы знаете, что мы с Натали близки не были, и вполне можете пойти на поводу у своих желаний.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Нет!
Язвительный ответ на его наглое утверждение готов был сорваться с ее языка. Алекса уже открыла было рот, но здравый смысл возобладал. Демонстрируя свое раздражение, она становится уязвимой для его нападок. Справившись с негодованием, она заставила себя спокойно взглянуть ему в лицо. На губах Сантоса играла надменная улыбка. Он явно был очень доволен собой.
— Я сказала, что не дам собой манипулировать…
Улыбка стала еще шире. Сантоса явно забавляло все происходящее.
— И вы, и я знаем, что я отнюдь не манипулировал вами. Я никогда не переступал грань дозволенного в отношениях с женщинами. Вам самой очень нравилось происходящее…
17 
