очень нудно 
33 
Поэтому, плеснув в лицо холодной воды с целью уменьшить жжение в глазах, Эльвира сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и неспешно вернулась в гостиную.
Дерек сидел на диване, положив подбородок на упертые в колени руки, и смотрел на огонь в очаге, как будто читая некие написанные пляшущими язычками пламени таинственные письмена. Словно не заметив того, как она укладывает Дороти в сделанную из ящика кроватку, он очнулся лишь тогда, когда Эльвира, сходив в кухню, вернулась с тарелкой супа и сандвичами и поставила их на стоящий рядом с ним кофейный столик.
— Спасибо, — рассеянно поблагодарил Дерек. Было ясно, что мысли его снова находятся совсем в другом месте.
Что ж, у нее тоже были свои поводы для беспокойства.
— Дерек, я хотела спросить тебя насчет Дороти, — начала Эльвира, устроившись в стоящем возле камина кресле. — Ты меня слышишь, Дерек?
— А что насчет Дороти?
— Разве это не ясно? Что мы будем с ней делать? Ты же понимаешь, что держать ее у себя мы не имеем права. Может быть, надо сообщить о ней в службу социального обеспечения? Или еще каким-нибудь официальным лицам?
Это неожиданно на него подействовало.
Словно внезапно ожив, Дерек бросил на нее испепеляющий взгляд.
— Ни в коем случае!
— Но, Дерек, мы ведь должны…
— Я сказал: ни в коем случае!
Прозвучавшая в его голосе ярость была столь необъяснима, что Эльвира недоуменно переспросила:
— Что ты имеешь в виду?
Дерек, сделав над собой видимое усилие, несколько сбавил тон.
— Нам не надо сообщать о малышке в службу социального обеспечения. Стоит им только узнать…
— Но мы обязаны это сделать! Для этого и существуют подобные органы. Это их работа.
— Нет.
Это тихо, уверенно и спокойно произнесенное короткое слово произвело на Эльвиру гораздо более сильное впечатление, чем все предыдущие.
— Позволь мне объяснить тебе, — начал Дерек после довольно долгого молчания. — Дело обстоит гораздо сложнее, чем тебе может показаться на первый взгляд. Дороти не обычный подкинутый ребенок. — — И в чем же эта сложность?
— Я очень хорошо знаю мать Дороти.
Совершенно не ожидавшая подобного поворота событий Эльвира подняла на мужа ошеломленный взгляд.
— Хорошо знаешь? Ты? Но каким образом?
— Она живет в деревне. И всегда была несколько странной… немного не в себе. Ее зовут Оливией…
— А откуда ты знаешь, что именно Оливия мать Дороти? Кстати, с чего ты вообще взял, что девочку так зовут? — спросила Эльвира.
— В коробке рядом с ней лежала записка. Там было написано, что имя девочки Дороти… и еще кое-что.
— И в этом «кое-чем» говорилось, кто мать Дороти?
Ответом ей послужил лишь молчаливый кивок.
— Могу я увидеть записку?
Эльвира знала, что последует дальше, прежде чем муж открыл рот. Нежелание Дерека сообщать ей определенные факты было очевидным, как нежелание показать это.
— У меня ее с собой нет. Должно быть, оставил где-нибудь. Но я точно знаю, что матерью Дороти является именно Оливия. И именно поэтому я знаю, что если мы впутаем сюда представителей службы социального обеспечения, то Оливия окажется в затруднительном положении.
— А разве она не находится в таком положении уже сейчас? Что это за мать, которая…
— Позволь судить об этом мне! У Оливии были неприятности и до этого: она заводила связи с малоподходящими парнями, пару раз даже имела дело с законом. Ничего особо серьезного, однако достаточно для того, чтобы быть на плохом счету. Но она старалась исправиться, поэтому меньше всего ей сейчас нужен скандал. Если мы сообщим в службу социального обеспечения, то дело примет официальный характер, и тогда огласки уже не избежать. У нее даже могут отобрать ребенка.
— Даже не знаю, Дерек. Но, может, все-таки лучше…
— Нет! — прервал ее Дерек. — Это усложнит все до крайности. Необходимо сохранить все в тайне, по крайней мере, несколько дней… во всяком случае, не больше недели. За это время я смогу найти Оливию и все уладить.
Взяв руки Эльвиры в свои, он крепко сжал их и заглянул ей в глаза.
— Эльвира… пожалуйста! Пожалуйста, помоги мне в этом!
Это буквально потрясло ее, потрясло до такой степени, что она потеряла дар речи. Ее муж сказал «пожалуйста». Пожалуйста! И не один раз, а дважды!
До этого Эльвира ни разу не слышала от него ничего подобного. Он не сказал «пожалуйста» даже тогда, когда делал ей предложение!
33 
