Последние отзывы

  95  

Впрочем, кто отважится обокрасть королеву воров, когда ее охраняет князь тьмы?

Шон попытался вскрыть сейф, гулко щелкая засовами и замками. Наконец дверца распахнулась.

Сигнала тревоги так и не последовало.

Вытащив крошечный фонарик, Шон направил его луч внутрь сейфа. Коробки с золотыми монетами, пакеты с чем-то вроде неограненных алмазов, пачки валюты разных стран заполняли длинные вертикальные ряды ниш.

Краденые деньги? Или приготовленные для какой-то цели?

Нетерпеливо оглядев это маленькое состояние, он принялся за внутреннюю дверцу сейфа. За ней располагалось одно-единственное отделение – достаточно просторное, чтобы вместить стеклянную капсулу с шелком.

Быстрым движением руки он повернул рукоятку дверцы.

Пейджер вновь завибрировал.

Не обращая на него внимания, Шон потянулся за куклой высотой в три фута, с фарфоровой головой, лежащей в отделении. Кукла была наряжена в платье для крещения из старинного кружева. Ее настоящие волосы имели тот же рыжеватый оттенок, что и у Кати. В мягком, стройном тельце вряд ли поместилась бы стеклянная капсула.

Глаза куклы были старательно выцарапаны. Темное пятно расплылось на платье на уровне промежности, словно ее изнасиловали и кровь засохла давным-давно.

На дне отделения лежали фотографии, изображающие одну и ту же девочку в разном возрасте. Младенец, малышка в кружевном платьице, едва научившаяся ходить, долговязая, симпатичная девочка-подросток с пустыми глазами и холодной улыбкой Кати.

Пейджер вибрировал непрерывно, дрожь отдавалась в ногу Шона, но он фиксировал ее лишь частицей сознания. Тонкий луч фонарика переходил с одного снимка на другой.

На каждой фотографии девочку обнимал пожилой мужчина. Ее глаза везде были выколоты, а глаза мужчины остались нетронутыми в отличие от промежности. Ее изуродовали, как гениталии Касатонова.

Шон очень осторожно положил куклу обратно в отделение и закрыл дверцу. При этом ему вспомнилось учение Нгон Ток Гьена, который утверждал, что где бы ни слышалось дыхание человека, там будет и Будда, воплощенное сочувствие.

Шон задумался, способен ли даже Будда жить в непроглядном, извращенном мраке Катиной души.

Он закрыл сейф, повернул диск и вернулся к компьютеру. Винчестер по-прежнему заглатывал файлы – переходил к очередной директории, выбирал выделенные. файлы, перекачивал их и принимался за следующие.

Внезапно Шон уловил шорох кем-то потревоженных веток пуансеттии. Вполне возможно, их раскачал ветер.

Или же кто-то пробирался сквозь кустарник, чтобы заглянуть в окно.

Шон принялся за копирование большой группы файлов и резким движением мышки убрал курсор с экрана. На экране мгновенно появилась заставка.

Уже поднимаясь из-за стола, он прибавил яркости. Не издавая ни звука босыми ногами, он пересек комнату по пушистому ковру.

Шорох не утихал.

Звук доносился из патио, со стороны раздвижной двери спальни.

Застыв возле двери, Шон вгляделся в темноту, но ничего не увидел.

«Не верь своим глазам, – предупредил себя Шон. – Что советует тебе чутье?»

Ответ пришел незамедлительно:

«Там кто-то есть – некто, которому известно, что я здесь».

Шон быстро взвесил свои возможности. Компьютер продолжал послушно работать в другой комнате, копируя файлы на винчестер. Шону требовался каждый бит информации, какой только мог вместиться на диск, но и время, чтобы отсоединить винчестер, запихнуть его в рюкзак и убраться восвояси.

Он прислушался к ночным звукам. Ветер тряс деревья и кусты, молотил ветками в окна. Дождь неутомимо и ровно барабанил по крыше. Время от времени раздавались раскаты грома.

Никаких голосов.

Никаких попыток открыть замок на двери.

Возможно, это всего лишь еще одна сексуально озабоченная пара слуг, ищущих убежище от дождя и ветра. Бели так, они пройдут мимо. Как бы они ни распалились, они не решатся вламываться в покои самой Царицы.

Потянувшись к раздвижной двери, Шон приоткрыл ее на дюйм и напряженно прислушался. Дождь и ветер заглушали все звуки, зато запахи в сыром воздухе слышались отчетливо.

Он бесшумно и глубоко вздохнул. Ноздри наполнил запах дождя и мокрой растительности, а еще… какой-то иной запах, тонкий и женственный.

"Не может быть, чтобы это оказалась Катя, – убеждал себя Шон, осторожно принюхиваясь. – Я учуял бы ее за сотню ярдов даже на бойне.

За исключением одного случая – если она пользуется теми же духами с запахом гардении и жасмина, которыми пропахла ее спальня. Тогда я вляпался в дерьмо по самые уши. Вполне возможно, она почувствовала присутствие постороннего в своих комнатах и покинула гостей.

  95