21 
Ей никто не ответил. Виллоу обеспокоенно вскочила на ноги и высунулась из ивняка, не обращая внимания на то, что тело плохо слушалось ее, а ноги горели и болели. Уже первый взгляд успокоил ее: привязанные вдоль ручья лошади спокойно паслись, их шерсть поблескивала на солнце, когда они вытягивали шеи, пытаясь дотянуться до травы. Виллоу прислушалась: в кустах никто не ходил, не собирал хворост.
Правда, Калеб умел все делать совершенно бесшумно.
Стараясь ступать так же бесшумно, Виллоу углубилась в чащу, спеша справить все свои дела, затем пошла проверить лошадей. Арабские скакуны бодро гарцевали, камней в подковах она не обнаружила. Спина у Измаила была в полном порядке, он казался бодрым и свежим. У него хватило энергии притвориться, что появление Виллоу застало его врасплох. Он зафыркал и вытянул к ней шею, повел ноздрями и негромко заржал, словно призывая поиграть с ним.
— Ах ты, старый плут! — ласково погладила жеребца Виллоу — Ты ведь все время знал, что это я
Измаил ткнулся носом ей в грудь. Виллоу невольно отстранилась, она помнила, как обошелся с ней Дьюс.
Виллоу посмотрела на лошадей Калеба, но близко подходить к ним не стала, не желая искушать их юбками и давать Калебу повод для разговоров. Погладив напоследок бархатистую морду Измаила, она направилась набрать хвороста в надежде на то, что Калеб позволит развести костер.
Вернувшись в лагерь, Калеб обнаружил, что Виллоу проснулась и сидит перед охапкой хвороста.
— Как насчет того, чтобы развести костер? — спросила она, невольно выдавая голосом, как ей этого хочется.
— Только небольшой.
— Разве к западу от Миссисипи бывают большие костры? Здесь и деревьев-то нет.
— Подождите, пока окажемся в горах. Там их уйма.
Калеб понаблюдал, как Виллоу укладывала ветки для костра, а когда она закончила, убрал добрую половину, подпалил спичкой и помог огню разгореться, помахав над ним рукой. Когда пламя заполыхало, Виллоу, едва сдерживая стон, поднялась на одеревеневших ногах, чтобы взять кофейник.
— Прежде чем наливать воду, допейте содержимое, — предложил Калеб.
Виллоу приподняла крышку и заглянула внутрь. В кофейнике плескалась жидкость, хотя и темная, но не до такой степени, чтобы походить на кофе.
— Что это?
— Чай из ивовой коры, полезен при…
— Разных болях и простудах, — перебила она, состроив гримасу. — На вкус такой, что упаси бог!
Калеб слегка улыбнулся.
— Выпейте, голубушка. Вы почувствуете себя значительно бодрее.
— Я не хочу показаться жадной, — в ее взгляде светилась немая просьба. — Сколько вам оставить этого чая?
— Нисколько. Я ведь не южная леди
— Я тоже.
Калеб уловил в голосе Виллоу раздражение. Он улыбнулся еще шире.
— Ах да: вы северная леди.
— Я вообще не леди — ни северная, ни южная.
Калеб скользнул холодным взглядом по ее спутанным волосам и мятой, непросохшей одежде
— Допустим, что нет, — растягивая слова, произнес Калеб. — Думаю, что ваш любовник очень удивится вашему появлению.
— Мэт мне не любовник.
— Ах да… Я забыл. Он ваш… муж.
В последнее слово Калеб вложил явно презрительный смысл. Виллоу вспыхнула. Тщетно пыталась она скрыть смущение всякий раз, когда говорила о брате как о муже. В своем письме он написал вполне определенно: «Не распространяйтесь Вилли о том, где я нахожусь. Я знаю про ее страсть к путешествиям, но в здешних краях незамужняя женщина — игрушка для мужчин. Нас ожидают более важные дела, чем находиться при своей сестренке».
Смущение Виллоу, о чем свидетельствовал румянец на ее щеках, доставило Калебу явное удовольствие. Размышляя, не приспело ли время заставить ее раскрыться, он сунул палец в карман для часов в брюках. Но он коснулся не часов, а медальона, который перед смертью передала ему Ребекка, сообщив наконец, кто же отец ребенка.
Она скончалась от родильной горячки за несколько часов до смерти ребенка.
Медальон с изображением покойных родителей Рено — это все, что осталось от Ребекки. Да еще имя — Метью Моран по прозвищу Рено. Если Виллоу — жена Рено, она узнает его родителей. Если она врет, то, скорее всего, не сможет.
— А вы давно замужем? — спросил безразличным тоном Калеб.
Виллоу мучительно решала, что ей ответить.
— Гм… — Она закусила губу. — В общем, нет.
— В таком случае вы можете и не знать родителей мужа.
21 
