очень нудно 
61 
Девять Пальцев гортанно засмеялся и что-то сказал своему приятелю о Человеке из Юмы, который ездит на желтоволосой пони лучше и дольше, чем команчи.
Калеб быстро взглянул на Виллоу, пытаясь определить, поняла ли она вульгарную смесь испанских и индейских слов. Выражение ее лица не изменилось.
— Мы, твои друзья, можем объездить желтую пони для тебя, — предложил Девять Пальцев по-английски, подъезжая поближе. — А затем у тебя будет время догнать Рено…
Щелчок взведенного курка был достаточно красноречив. Девять Пальцев отскочил в сторону. Тогда быстро заговорил второй команчи.
— Ты не будешь стрелять, Человек из Юмы. Плохие люди ходят близко. Совсем плохие. Услышат ружье и придут сюда, будь уверен.
— А это не ваши проблемы, — сказал Калеб, не спуская глаз с обоих. — Вы будете мертвыми раньше, чем первое эхо докатится сюда с гор.
Девять Пальцев улыбнулся.
— Низкорослая Собака говорит правду. Джед Слейтер ищет тебя. Он в бешенстве, что ты дал такую кличку его младшему брату — Щенок Койота. — Девять Пальцев засмеялся, прозвище ему явно нравилось. — Старик Джед обещал отправить тебя в ад.
Калеб пожал плечами.
— Он не первый.
— Он говорит, что даст большую награду за твой скальп.
— Койоты тоже много лопочут.
— А ты послушай. Сейчас все охотники до самого Сангре де Кристос зашевелились, чтобы снять твой скальп. Четыреста долларов человеку, который убьет тебя. Тысяча долларов человеку, который приведет тебя к Джеду живым.
— Можете попробовать, добро пожаловать, — сказал Калеб.
— Большие деньги, — заметил Низкорослая Собака.
— Большие хлопоты, — возразил Калеб. — Мертвецы не тратят доллары.
Девять Пальцев громко рассмеялся и посмотрел на своего напарника.
— Es muy hombre, no?
Низкорослая Собака хрюкнул и посмотрел на ствол дробовика Виллоу, направленный в промежуток между двумя команчи. Он заставил свою лошадь сделать несколько шагов в сторону. Ствол дробовика сместился вслед за ним.
— Если Низкорослая Собака шевельнет руками, стреляйте в него, — сказал Калеб, не отводя глаз от Девяти Пальцев.
Es muy hombre, no? (исп.) — а мужик что надо, а?
Виллоу ничего не сказала. Она лишь быстрым движением взвела курок, что свидетельствовало о ее умении обращаться с дробовиком. Команчи обменялись взглядами.
— Зачем горячиться, — примирительно сказал Девять Пальцев, внимательно глядя на Виллоу. — Мы не ищем себе могильной плиты. Ты только подумай, маленькая леди. Если ты обойдешься хорошо с нами, мы обойдемся хорошо с тобой. Если ты будешь выжидать, пока твоего мужчину убьют, мы после этого не будем слушать твои мольбы. Мы схватим тебя, разденем догола, а когда ты нам надоешь, мы продадим тебя тому, кто предложит самую большую цену в округе отсюда до Соноры.
Виллоу не отрывала взгляда от рук Низкорослой Собаки.
Девять Пальцев принужденно улыбнулся.
— Она хорошо выполняет приказы… Мне это нравится в шлюхе.
— Уезжай или умри, — без обиняков сказал Калеб.
— Adios! <Adios! (исп.) — прощай.>
Команчи развернули своих лошадей и помчались галопом в том направлении, откуда прискакали, — в направлении, куда собирались ехать Калеб и Виллоу, чтобы пересечь Великий Водораздел, а затем двинуться к Сан-Хуану.
Калеб смотрел, как команчи пересекли наискось правую часть поляны и исчезли за холмом. Едва он вложил шестизарядный револьвер в чехол, как раздались три выстрела, прогремевших друг за другом почти без пауз. Калеб пробормотал ругательство и, внимательно прислушиваясь, стал ждать дальнейшего развития событий. Отдаленное эхо прокатилось справа. Через несколько мгновений снова послышалась ружейная пальба.
— Теперь ясно, — сказал Калеб. — Убирайте дробовик и приготовьтесь скакать так, будто гончие из самой преисподней гонятся за нами… А они появятся, как только Девять Пальцев встретится со своими дружками.
10
Несколько миль Калеб шел быстрым галопом, держась естественных укрытий и внимательно наблюдая за местностью. Они преодолели несколько мелких и три больших ручья. У четвертого большого ручья он остановился, сверился с компасом и повернул на запад, к горам, выраставшим впереди.
Горы приближались, природа оставалась прежней. Слегка холмистая местность была покрыта сочной травой, попадались перелески из осин и сосен, а вдали сверкали снежные вершины. Постепенно стало ясно, что облюбованный Кале-бом ручей глубоко вдавался в горную цепь. С обеих сторон все выше поднимались поросшие лесом горы, долина сужалась в некоторых местах до мили. Иногда лес спускался вниз, отвоевывая себе пространство у луговых трав.
61 
