очень нудно 
85 
«Ее брат. Обольститель Ребекки, мужчина, который убил мою сестру так же верно, как если бы приставил ружье к ее голове и нажал на спусковой крючок.
Брат Виллоу!»
Закрыв глаза, Калеб постарался отрешиться от Виллоу и обдумать ситуацию. Но его мысль не шла дальше сетований по адресу коварной судьбы, которая свела его с той единственной, которая дарила такое наслаждение, и тут же намерена была отобрать ее и навсегда оставить в душе чувство утраты и опустошенности.
Терзаясь и мучаясь, Калеб медленно убрал руку из тела Виллоу; он знал лишь то, что если возьмет ее, она возненавидит себя, когда увидит Калеба, стоящего над распростертым телом убитого им брата.
Убийца ее брата.
Ее любовник…
— Виллоу.
Калеб не подозревал, что произнес ее имя вслух, пока не почувствовал тепло ее дыхания у своего рта.
— Это ничего, — горячо говорила она. — Я поняла. Я наконец-то поняла. — Она быстро, суматошно целовала Калеба, чувствуя, что он покидает ее тело, но даже своим уходом вновь воспламеняет ее. — Ты послушай. — Ее голос дрожал и срывался. — Ты однажды сказал мне, что я на коленях буду просить тебя, но просить не о том, чтобы ты остановился… Ты был прав… Я прошу тебя сейчас, Калеб… Не останавливайся! Если ты остановишься, я умру… Пожалуйста, я про…
Издав стон отчаяния, Калеб поцелуем заглушил мольбы, которые рвали на части ему душу. Поцелуй был долгий и глубокий, ему хотелось до конца погрузиться в нее и поверить, что она никогда не отвернется от него, что бы он ни сделал и кто бы ни умер.
Но поцелуя было недостаточно. Его всегда будет недостаточно. Виллоу понимала это не хуже Калеба. Ее рука скользнула вдоль его тела, ища возможности полного слияния. Тонкие пальцы отыскали мужскую плоть, измерили и одобрили ее с такой непосредственностью и откровенностью, которая почти обезоружила Калеба. Дрожь сотрясла его тело, которое требовало разрядки.
Уже не сдерживая стона страсти, Калеб помог Виллоу лечь на его бедра и прижал ноющую плоть к жаждущему девичьему телу, осторожно раздвинул упругие складки и коснулся ее сокровенной плоти. Он задержал палеи у входа в лоно, надеясь, что к нему еще вернется благоразумие и он сможет остановиться.
Однако уйти отсюда у него не было сил.
— Виллоу, — хрипло сказал он. — Да оттолкни ты меня!
Она сомкнула кольцо тонких рук вокруг Калеба, но отнюдь не для того, чтобы выполнить его просьбу. Это было просто восхитительно — ощущать давление твердой плоти у входа в лоно! Но она хотела большего, а не меньшего. Она пошевелилась в поисках нужного положения и инстинктивно приподняла колени, приглашая Калеба глубже войти в нее.
— Нет! — сказал Калеб, обнимая Виллоу за талию, но оставаясь пассивным. — Если я возьму твою невинность, ты когда-нибудь возненавидишь себя не меньше, чем меня.
Не открывая глаз, сотрясаясь всем телом, Виллоу пыталась плотнее прижаться к Калебу.
— Боже мой, Виллоу, — прохрипел он. — Прошу, не надо.
— Это выше меня… Я искала тебя всю жизнь, хотя и не знала этого… Я люблю тебя, Калеб Блэк! — Она нагнулась и поцеловала его. — Я люблю тебя.
У Калеба разрывалось сердце, он клял свою судьбу за жестокость. Виллоу любила его, но едва лишь он найдет Рено, ее любовь обернется ненавистью.
Но сейчас было слишком поздно сожалеть или пускаться в объяснения.
— Открой глаза, Виллоу. Я хочу видеть тебя. Я хочу запомнить, какая ты в момент любви, потому что знаю наверняка, что когда-нибудь ты возненавидишь меня.
Голос Калеба был настолько хриплым, что его трудно было узнать. Виллоу медленно открыла глаза. Они светились любовью и были томными от страсти. Калеб хотел спросить, не причиняет ли он ей боли, но голос отказал ему. Он овладевал женщинами со страстью, с нежностью, с удовольствием, но никогда — с такой открытостью, как сейчас. Калеб наблюдал за тем, как наблюдает Виллоу за ним, видя и чувствуя то мгновение, когда из девушки она превращается в женщину, слыша ее стоны и вскрики, ощущая нарастающий трепет ее тела.
Ему надо было бы что-то говорить ей, рассказать о том, как она красива, как много значит для него ее невинность, но он был не в состоянии Виллоу была раскрепощенной, бурлящей и горячей даже в большей степени, чем вода в бассейне. Калеб слегка покачивался, чувствуя на себе ее тело и видя, как у нее прерывается дыхание.
— Я не делаю тебе больно? — только и сумел спросить он.
85 
