41 
Она хотела ударить его. Сказать ему, чтобы он оставил ее в покое. Крикнуть, чтобы он убирался вон. Но силы покинули ее, она не могла сфокусировать взгляд, и ее голова слегка кружилась.
Роке и Мария тихо переговаривались, но Энджи не могла понять ни слова из сказанного ими. А чего она хотела? Она ведь вышла замуж за иностранца. Его страна и его язык все еще оставались для нее чужими. Не так было с Надей. Надин бразильский имел почти полное сходство с португальским языком Роке. Надя была такой же, как он, смуглой, обладала такой же экзотической внешностью и…
Роке уложил ее на кровать и укрыл одеялом. Энджи тряслась, как в лихорадке.
— Я вызываю врача, — резко сказал он.
— Даже думать об этом не смей! — закричала Энджи и застонала, потому что ей показалось, что ее голова расколется на две части от боли. Она вздрогнула, когда Роке ласково погладил ее, убрав упавшую на лицо мокрую прядь волос. — Уходи, — прошептала она и закрыла глаза. Ей не хотелось смотреть на него. И не хотелось говорить слова, которые были готовы сорваться с языка.
Роке смотрел на бледную дрожащую Энджи. Несмотря на то что у него не было опыта в подобных делах, когда он увидел ее побелевшее лицо и прижатую к губам руку, Роке подумал, что она беременна. Мария сказала ему, что Энджи стошнило от запаха чая с бергамотом. Всего лишь за минуту до этого она стояла на балконе и наслаждалась солнечным теплом.
— Энджи…
— Никакого доктора, — пробормотала она.
Роке вздохнул. Может, он ошибался. Может, она съела что-нибудь не то. Может, просто заболела.
Он пока не хотел детей. Энджи исполнилось всего двадцать три года, а она уже целых шесть лет была матерью для своего брата. Она заслуживала передышки, возможности узнать, что означало быть просто Энджи. И он сам, черт побери, хотел узнать больше ту настоящую Энджи, которая распускалась, словно бутон розы, перестав прятаться в жесткой непробиваемой скорлупе, после того как переложила на него ответственность за своего брата.
А вдруг она теперь ненавидит его за то, что он уговорил ее вернуться к нему?
Уговорил? Скорее шантажировал. Он принуждал ее и запугивал, и не надо забывать о жажде мести.
Энджи поднялась и села на кровати. Ее щеки слегка порозовели, и голова кружилась уже не так сильно.
— Можно мне немного воды?
Роке взял стакан и налил ей холодной воды.
— Спасибо, — прошептала она и, не поднимая на него глаз, сделала один глоток.
Энджи не хотелось смотреть в его сторону. Пусть бы он лучше ушел, чтобы она смогла одеться. Ей нужно было побыть наедине с собой, чтобы собраться с мыслями. Она поджала коленки и уткнулась в них головой. В ее голове вертелось название старой газетной статьи…
«Плейбой и две супермодели»…
Энджи подняла голову и сделала еще один глоток. Роке по-прежнему сидел рядом и, нахмурившись, следил за ней взглядом, словно не знал, что ему сказать или сделать дальше. Но она знала, что, даже если его чувства находятся в смятении, его голова продолжает оставаться ясной, поэтому испугалась, что он может увидеть связь между телефонным звонком внизу на террасе и тем, что случилось на балконе, который находился прямо над террасой.
— Т-ты сказал, что собираешься в Париж? — тихо спросила она, чтобы сбить его со следа.
— Да, нужно уладить кое-какие дела. Но теперь это не имеет никакого значения… Энджи, может, ты беременна?
Энджи вздрогнула, как от удара. Вот этого она уж точно не ожидала услышать.
— Конечно нет, — задыхаясь, ответила она. — Я предохраняюсь. Откуда такие бредовые идеи?
— Просто подумал. И не надо так набрасываться на меня.
Еще бы! Мысль о еще одной беременности приводила ее в ужас. Она больше никогда бы не захотела снова пережить тот кошмар, который пережила в свое время!
— Нет, я не беременна. И если ты хочешь узнать, что со мной происходит, посмотри на себя, — взволнованно сказала Энджи. — Если мне удается поспать хотя бы два часа без того, чтобы ты не приставал ко мне, для меня это большая удача. И не смотри на меня так, словно я всадила в тебя нож!
Роке поднялся с кровати и мрачно посмотрел ей в глаза:
— Что ж, значит, моя поездка в Париж оказалась весьма своевременной. Следующие несколько ночей ты сможешь спать столько часов, сколько захочешь.
Может, Надя ждала его в Париже?
Энджи снова упала на подушки и закрыла глаза:
— Не буди меня, когда будешь уезжать.
41 
