14 
Вернувшись, он повесил дробовик на плечо, снял с Гривы патронташ и ремень с ножнами. Вынул клинок, потрогал пальцем лезвие – сталь так себе, пластину панцирного волка не пробьешь. Он подпоясался, патронташ повесил через грудь, взял куль с припасами, принесенный Ирмой. Перетянув его льняной косынкой, которую всегда таскал в кармане штанов, подвязал концы к патронташу и сдвинул узел за спину. Прикрепил к ремню флягу. Нагнулся, ухватил Гриву за руки и втащил на мешки. Этот прием, когда пальцем резко пережимаешь вену, показал отец. Охранник придет в себя нескоро. Скинув несколько мешков сверху, Вик прикрыл тело, шагнул назад – от двери сразу и не увидишь, что там кто-то лежит.
Все. Теперь тихо выбраться из башни – и сразу за мопедкой.
Подойдя к шахте лифта, Вик ухватился за края проема и нагнулся, глядя вниз. Шесть этажей по тросу… ничего. Плохо только, что там темно, ползти надо будет медленно, осторожно.
Поплевав на ладони, он отступил к стене коридора. Прыгнул с разбега – и вцепился в ржавый трос. Ладонь больно кольнула лопнувшая оплетка. Вик обхватил ногами трос и начал спускать в темноту.
Глава 3
Сунув нагайку за голенище, Ильмар Крест откинул шкуру, закрывавшую вход в шатер, и шагнул внутрь. В темноте снаружи пылали костры, всхрапывали кони, иногда перекликались часовые. Шатер стоял посреди лагеря, который еще в начале сезона дождей разбили у Можайского тракта, между холмами из мусора, загородившими с юга Сетуньскую пойму, рощей и руинами солнцевского полустанка. Через пойму не пройти, болотистое место, там полно змей, а в роще и на полустанке посменно дежурят две бригады. Много людей в Московии хотят смерти атамана Креста, потому ординарец Прохор, ведавший безопасностью, и убедил хозяина встать лагерем именно здесь. Место это легко охранять. И рельсовая дорога под контролем, на дрезине с мотором в Москву докатить можно. Правда, кое-где пути разобраны либо размыты, но самодвижущуюся повозку четверо запросто поднимут и перенесут, если понадобится. Старики рассказывали, что по рельсовой ветке этой можно было в Киев добраться до Погибели.
В просторном шатре тускло светила керосиновая лампа, висевшая на жердине под потолком, да горел огонь в очаге. Вокруг большого ларя, заставленного тарелками со всякой снедью, стояли накрытые мехами низкие лавки.
Ильмар пересек шатер, расстегнул и скинул на лежанку длиннополую куртку из грубой черной кожи, повел широкими плечами. Он был хоть и в возрасте, но все еще крепок. На жилистой шее висел шнурок с распятым мутантом – память о прошлом. Распятие Ильмар не снимал ни днем, ни ночью, чтоб всегда помнить о том, что случилось когда-то, чтобы оставаться злым, быстрым, резким, как удар нагайкой по крупу норовистого жеребца.
На левом боку под мышкой прятался короткий чехол, а в нем двуствольный обрез, который атаман Крест мог выхватить даже скорее, чем иной стрелок достает пистолет из кобуры. Пистолеты, впрочем, тоже имелись – висели на широком ремне вместе с кинжалом в ножнах.
Ильмар снял оружие, вытащил нагайку из сапога, положил на лежанку.
Снаружи кто-то заспорил, потом раздался смех и хлопки, словно ладонью колотили по спине… братаются они там, что ли? Недавно атаман взял под начало медведковских, которые долго пытались обжиться на ничейных территориях, но ушли под напором расплодившихся там панцирных волков. Теперь рядовые бойцы знакомятся друг с другом, притираются, ведь предстоит вместе и в атаку на торговые обозы ходить, и с патрулями Ордена биться. Хотя Хэнк-Губа, главарь медведковских, все равно поставил свой шатер за мусорным курганом, показывая независимость, и большая часть бригады с ним осталась. А ведь в лагере у Ильмара было бы удобней заночевать, лошадей в стойла завести да людей в палатках разместить.
Атаман поднял руку, сжал кулак. Все у меня здесь будете! Вся Московия!
И ты, Преподобный Гест.
Полог откинулся, и в шатер вошел Прохор. Светлую рубашку перечеркивали ремни портупеи, по бокам два револьвера в черных кобурах, из-под козырька выгоревшей на солнце фуражки выбивается рыжий чуб.
– Прибыли, хозяин. На ящере приехали.
– Наконец-то! – Ильмар шагнул навстречу. – Сколько их?
– Двое.
– Всего двое? Из самого Киева вдвоем… Хорошо, зови Калеба с Рэмом, пусть под входом дежурят. Ты, как эти войдут, тоже внутрь, но в стороне будь, к разговору не прислушивайся.
– Понял. А оружие?
– Оружие скажи им под входом оставить. Но не обыскивайте.
14 
