очень нудно 
63 
Прохор подозвал двух стрелков, прошептал указания.
Внизу на площадь выехал «тевтонец», которым, по словам Косты, управлял шпион киевских.
Мирч Сельмур развернулся и побежал вниз по лестнице.
– Калеб, живо за ним. – Ильмар поймал охотника за рукав и добавил шепотом: – Не суйся в машину, пока не позовут. Главное, в фургон Владыки первым влезь, когда бой завяжется. Ключ у него должен быть особый.
Охотник деловито спросил:
– Какой формы, как опознать его?
– Не знаю, не видел. Коробку, шкатулку, медальон… что будет на теле или в отсеке Владыки – все забирай. И ко мне сразу.
– Понял.
Ильмар разжал пальцы. Кровь прилила к лицу. По дороге с холма спускались машины, ехали обозные телеги. Вот и настало время поквитаться, Владыка Гест.
– Я жду, – произнес одними губами атаман.
Но Коста разобрал его слова.
Сжимая распятие на груди, Ильмар погнул острые пластины – между пальцами потекла кровь.
– Жду тебя, Гест.
* * *
Дюк покачивался в седле, положив руку на пистоль в кобуре. Рядом ехал Копыто. Впереди рысил дозор из пяти всадников. Фары «тевтонца», ползущего за отрядом, хорошо освещали дорогу.
До вершины холма оставалось всего ничего, когда Копыто нервно произнес:
– Надо было на равнине лагерем стать.
– Ты в который раз это говоришь? – раздраженно откликнулся переговорщик Ордена.
Копыто тяжело вздохнул:
– Дюк, ты сам видел те следы на равнине…
– Видел.
– Перед нами караван крупный в долину прошел. И…
– Ну и что? – перебил Дюк Абен.
– Ты ж сам говорил, что видел отблеск бинокля на холме перед грозой. Стало быть, на нас кто-то пялился, – продолжал Копыто.
– Ну и что?
– А то, – башмачник зло сплюнул, – что караван тот, может, и не караван вовсе. Откуда ж они знали, что мост через Разлом развалило?
– Да кто они?! – крикнул переговорщик.
Оба всадника перед ними одновременно оглянулись.
Копыто мотнул головой, подъехал ближе и заговорил уже тише:
– Давай спокойно разберемся.
Дюк кивнул.
– Владыка Ордена ранен… – начал Копыто.
– И потому мы торопимся к перепутью, от него до Свири рукой подать.
– Да, в монастырь. И чем же семеро отшельников нам помогут?
– Там каждый лечить умеет. Они вмиг Владыку на ноги поставят.
– Туда долго ехать. Легче назад, в Москву, вернуться.
– Воля Владыки – закон, – отрезал Дюк. – В Москве слишком опасно.
Они выехали на вершину холма. «Тевтонец» сзади остановился, тихо тарахтя на холостом ходу. Переговорщик, совсем понизив голос, произнес:
– Предатель в Храме, потому Владыка назад не пожелал вернуться.
Башмачник хотел что-то сказать, но смолчал. Раздались шаги, к ним подбежал запыхавшийся жрец из личной охраны Владыки, глянул недоверчиво на Копыто.
– Говори, – велел Дюк.
– Брат Рут снова по радио сообщение прислал. Ждет внизу, на площади. Как спустимся, фарами мигнет.
– Как Владыка?
– Совсем плох, в сознание не приходит.
– Что еще?
– Босх Рута спрашивал: не встречал ли он кого на дороге? Брат ответил, что к вечеру из долины караван Лиги фермеров выехал. Видно, грозу, как и мы, пережидали.
– Последние слова твои домыслы? – уточнил Дюк.
– Нет. Так Босх велел передать.
– Беги назад. – Переговорщик повернулся к башмачнику: – Всё слышал?
Копыто кивнул, махнул дозорным. Всадники поскакали к подножию холма. Дюк с Копытом направили коней следом, рыкнув мотором, за ними покатился «тевтонец».
На круглой площади в центре города показалась машина Рута. Толстый луч прожектора мазнул по мостовой, переполз на статую. Машина подъехала к высокому дому и встала под стеной, помигала фарами.
Когда спустились в город, Дюку стало не по себе. Он не боялся темноты, строений с оплывшими стенами вокруг. Дорогу хорошо освещали фары машин, едущих за спиной, в кузове «тевтонца» стоит пушка, у канониров приказ стрелять во все, что посчитают опасным; в фургоне Владыки хорошо вооруженные жрецы, в обозе полсотни людей, готовых в любой момент вступить в бой… Давящее чувство, заставившее переговорщика сгорбиться в седле, ничем нельзя было объяснить. Вспотевшей рукой Дюк вытащил из кобуры «контендер», взвел курок – и понял, что его гнетет: застывший дух города был напитан опасностью.
Они выехали на площадь. Копыто отправил нескольких всадников к «тевтонцу». Дюк заторможенно поднял руку, нехотя обернувшись, убедился, что караван остановился. Фургон Владыки застыл на дороге между длинными двухэтажными коробками. Может, стоило послушать Копыто, встать ночью лагерем на равнине?
63 
