12

На следующий вечер Сабрина решила посвятить мужа в таинства игры в шахматы. Она и бровью не повела, когда Морган грохнул тяжелым кулаком по доске, а лишь тяжко вздохнула и принялась собирать в подол фигуры, разлетевшиеся по разным углам. Это произошло уже в третий раз с тех пор, как они сели за стол, и Сабрине предстояло объяснить начинающему игроку, как ходят слон и ладья.

Морган вскочил и принялся сердито расхаживать по спальне, сжимая в кулаке шахматного короля.

— Почему? — рычал он. — Почему король столь беспомощен, черт возьми? Или у него нет ни чести, ни гордости! Как можно прятаться за женской юбкой?

Дремавший у камина Пагсли вытянул лапы и зевнул.

— Ты отказываешься понять смысл игры, — терпеливо внушала Сабрина. — Король — самая важная фигура на доске, потому что без него ты не можешь продолжать игру. Без королевы — пожалуйста, но король должен всегда оставаться в игре. Если он поставлен в безвыходное положение, ты проигрываешь. Значит, любой ценой его следует защитить.

— Защитить? Горсткой глупых пешек и королевой, а это, не забывай, просто женщина. Какой из твоего короля вождь? Его следует забросать камнями и изгнать из клана!

Дабы проиллюстрировать свою мысль, Морган швырнул трусливого монарха в камин, но его на лету поймал Пагсли и крепко зажал в челюстях. Сабрина возвела очи горе; Морган тем временем устанавливал на место тяжелую шахматную доску.

— Просто женщина? А сколько женщин в истории человечества отдали жизни, защищая своих близких? А как насчет твоей королевы Марии?

— Чью голову отрубили по приказу твоей королевы Елизаветы, — хмуро напомнил Морган.

Сабрина со стуком поставила на доску ладью.

— Елизавета не моя королева. Я такая же шотландка, как и ты, Морган Макдоннелл.

— Тогда почему ты говоришь с английским акцентом? — грохнул ладонями по столу Морган.

Супруги обнаружили, что, перегнувшись через стол, мечут друг на друга яростные взгляды. Внезапно Морган опустил глаза на губы жены, и она затаила дыхание. Глаза мужа приобрели окраску капли дождя, упавшей на весенний зеленый лист. Зачарованная неотрывным взглядом, Сабрина боялась шелохнуться, пока Морган не перевел взгляд на шахматную доску. Он взял изящную черную королеву и заговорил мягко, уже без всякого гнева:

— Женщины — деликатные создания, хрупкие и нежные. Бог сотворил их такими, чтобы их надо было ограждать от жестокости мира.

Сабрина не могла отвести глаз от огромных мускулистых рук, ласкавших шахматную фигурку из яшмы. Девушка помнила, как эти руки с такой же нежностью поглаживали хрустальные лепестки бельмонтскои розы за мгновение до того, как она разбилась.

— Долг каждого мужчины — защищать свою женщину. Заботиться о ней.

Он явно говорил от всего сердца, и это было очень странно, если представить себе Ив и прочих женщин клана Макдоннеллов. Понятия Моргана о чести и справедливости ставили Сабрину в тупик. Они не вписывались в образ Макдоннеллов, сложившийся у девушки под влиянием того, что рассказывали об этих диких горцах.

— Ты уверен, что тебя при рождении не подменили? — мягко спросила Сабрина. — Может, тебя принесли и оставили в корзинке на пороге дома твоего отца? Может, ты вовсе не Макдоннелл?

— Отец не раз сам меня в этом обвинял, — с кривой усмешкой признался Морган. — Но у меня была мать. Она умерла во время родов.

Морган задумчиво потрогал пальцем резные складки юбки шахматной королевы, и Сабрина неожиданно для себя приревновала к ней, представив, как те же пальцы касаются ее собственной кожи с такой же нежностью. В голове зашумело, учащенно забилось сердце, терпеть дальше эту сладостную муку не было мочи, девушка выхватила королеву и принялась разбирать фигуры на доске.

— Это всего лишь игра, Морган.

Морган опустился на стул и скрестил руки на груди.

— Я считаю, что она неправильная. Я больше не буду играть.

Сабрина тоже скрестила руки, и наступило тягостное молчание. Тем временем Пагсли надоело держать в пасти изгнанного с доски короля, и он выплюнул фигуру на пол. Наконец Морган потянулся к жене через стол.

  66