85 
— То, что я помню, похоже на невероятно эротичный сон. — Он сделал глубокий вдох и продолжил: — Или на самое лучшее, что со мной когда-либо случалось в жизни. — Кайла резко повернула голову, отчего ее волосы взметнулись над плечами, словно плащ. Тревор заметил стоящие в ее глазах слезы, и его тут же пронзило острое чувство раскаяния. — Боже, мне очень жаль.
— Все хорошо.
— Нет, черт побери.
— Правда.
— Я был пьян.
— Просто несколько расслаблен.
— Я сделал тебе больно?
— TOC \o «1–5» \h \z Нет.
— Принудил силой?
— Нет.
— Действовал жестоко?
— Нет.
— Потому что я никогда не смогу простить себе…
— Тревор, я сама этого хотела!
Тысяча и одно извинение, которые он предусмотрительно заготовил заранее, замерли на его устах.
— Неужели?
— Да. — Она порывисто вздохнула и принялась обрывать траву, как делал Тревор несколько минут назад. — Я тут подумала.
— О чем?
— О том, что ты можешь… можешь захотеть других детей, кроме Аарона, я имею в виду. Своих детей, по крайней мере, одного. С моей стороны будет нечестно… ну, уклоняться…
Он положил ей на губы палец, призывая к молчанию. Она не могла дольше избегать его пронзительного зеленого взгляда, прожигающего ее до глубины души.
— Я действительно хотел бы иметь хотя бы одного собственного ребенка и был бы признателен тебе за готовность в этом поспособствовать. Но является ли это единственной причиной, по которой ты захотела заняться со мной любовью?
— Нет, — прошептала она, отрицательно качая головой. — Просто не знала, что еще сказать.
— Так почему же ты захотела заняться со мной любовью, пьяным и глупым, коим я тебе неизбежно должен был показаться?
Кайла прижалась щекой к его ладони и прикрыла глаза. По ее лицу скатились две слезинки. Снова открыв глаза, она улыбнулась мужу:
— Ты вовсе не был пьяным и глупым.
— Не обманывай меня.
Засмеявшись, она подалась вперед и ласково коснулась его волос.
— Ты был таким же, как в день, когда мы только познакомились.
— Это каким же?
— Добрым, великодушным, веселым.
— Пожалуйста, не продолжай. А то у меня резко повысится самомнение. И вообще, ты сейчас описываешь меня или Санта-Клауса? — На лице его застыло вкрадчивое выражение, как у маленького мальчика, просящего еще одну конфетку. — Разве мне не присущи какие-нибудь черты, характерные для романтического героя?
Смех Кайлы показался ему таким же искрящимся, как вода в ручье.
— Хочешь, чтобы я польстила твоему самолюбию?
— Начнем с этого, — подчеркнуто медлительным голосом произнес Тревор.
Она послала ему робкий взгляд, но продолжила играть в его игру.
— Ладно. Что ты хочешь услышать? Что ты элегантный и красивый, как дьявол? Что моя лучшая подруга считает тебя лакомым кусочком и жеребцом к тому же, но одновременно отличным парнем и большой редкостью?
— Твоя лучшая подруга? А она-то как проникла в наш разговор? Я хочу знать, что ты думаешь.
— Все вышесказанное, — призналась Кайла дрожащим голосом.
— И тебе нечего добавить? — спросил он, зарываясь носом ей в волосы.
— Должна ли я упомянуть о том, что при одном виде твоего тела у меня кровь вскипает в жилах?
— Приятно слышать.
Кайла запрокинула голову, почувствовав губы мужа у себя на шее.
— Ты невероятно привлекательный и сексуальный и… — Она прикусила нижнюю губу.
— И? — спросил он, поворачивая ее голову к себе, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
— И, — медленно произнесла Кайла, — я очень рада, что вышла за тебя замуж.
Он воззвал к какому-то божеству, из чувства облегчения или вины, Кайла понять не сумела. Тревор легонько надавил ей на плечи, побуждая ее лечь на полотенце, и сам опустился рядом, частично накрыв ее тело своим.
— Я люблю тебя, Кайла Рул.
Она обвила мужа руками, и их обнаженные ноги переплелись. Их губы и языки принялись исполнять тот же священный танец, что их тела несколько часов назад.
— Так у тебя сегодня выходной? — уточнил Тревор некоторое время спустя.
— Да.
— Тогда и у меня тоже. Давай разбудим Аарона, накормим его и отвезем его в ясли.
— Но зачем?
На лице его появилась плутоватая улыбка, заставившая сердце Кайлы забиться быстрее.
— Потому что я хочу весь день провести в постели со своей женой.
85 
