14 
― Держи крепко!
Помощник, схватив рулон, повалился на пол. Макота перепрыгнул через него и бросился к выходу. Придавив похожую на большой кастет рукоять, врубил светопилу и одним взмахом разрубил мембрану.
В стенах распахнулись круглые отверстия вроде небольших сопел, из них хлынули потоки мутной теплой слизи. Макота, нагнувшись и закрываясь автоматом, нырнул в разрез, проломился сквозь дрожащие края мембраны, которая из жесткой вдруг сделалась податливой и мягкой. Следом, прижимая к груди серебристый сверток, нырнул Дерюжка. Коридор извивался и вздрагивал, когда бандиты бежали по нему, откуда-то били струйки маслянистого вещества, оно растекалось под ногами, световые пятна на стенах беспорядочно гасли и вспыхивали. Нутро энергиона то погружалось во мрак, то озарялось, рябило в глазах, ошалевший от всего этого Дерюга выл, не умолкая.
А потом где-то внизу раздался скрежет, будто там сдвинулось что-то очень, очень тяжелое.
Пробегая по залу с черными «зеркалами», Макота разглядел, что все изображения погасли, из круглых дыр в стенах текут потоки мутной жижи, смешиваются на полу, расползаются лужами, вскипают и дымятся.
Когда они достигли темной полости с протянувшимися от пола к своду жилами, раненный энергион начал успокаиваться — судорожная дрожь сделалась не такой заметной, из открывающихся там и сям сопел выплескивалось все меньше жидкости, и Макота, увидев рваную дыру над головой и клочок неба в ней, немного успокоился. Но тут же услыхал новый звук — скрежет и треск катящихся камней. Неведомо сколько сезонов громада провисела в неустойчивом равновесии над провалом, а теперь дрожь и толчки потревожили скалы под нею. Атаман вцепился в жилы, не обращая внимания на сочащуюся из них теплую слизь, стал карабкаться вверх. Позади хныкал Дерюжка — боялся ослушаться и бросить свою ношу, но еще больше боялся отстать, оказаться в одиночестве. Нутро гиганта сделалось опасным и чужим, здесь Дерюжку били, в него стреляли, поливали вонючей дрянью, трясли и толкали… Его переполнял страх — и перед потревоженным энергионом, и перед атаманом.
― Макота, помоги! — взвыл бандит. — Руку! Дай руку!
Услыхав, как где-то вверху затопали сапоги, он вцепился в склизлую жилу и повис. Соскользнул на пол, подпрыгнул и повис снова. Сверток мешал, но Дерюжка все никак не решался бросить его. Наконец догадался швырнуть наверх, в дыру над головой. Снова подпрыгнул. Вылез, подхватил добычу.
Макота бежал к скалам. Камни под чудовищным весом энергиона дробились, сыпались в пропасть, грохотали, порождая лавину. Дерюжка, втянув голову в плечи и обеими руками прижимая сверток к груди, помчался за хозяином, который уже перемахнул на склон. Из-под сапог Макоты вывернулись булыжники, поскакали вниз, атаман присел, хватаясь за скальный выступ, утвердился на склоне. Дерюжка прыгнул следом и распластался на камнях. Он тяжело, с присвистом дышал, кашлял и перхал. Переведя дух, бандиты стали взбираться по склону, а за спиной грохотал и ревел обвал, все больше камней падало в бездну, шум нарастал.
Атаман вскарабкался на плато, отшвырнув автомат, растянулся на камнях. Рядом шлепнулся рулон серебристой пленки, показались ободранные ладони Дерюги. Над обрывом возникла взлохмаченная голова — и тут скалы застонали. Скрежет и визг возвестили о том, что энергион покинул насиженное ложе и сползает вниз по склону. Грохот все нарастал — и вскоре огромная машина полетела вниз, скребя склоны боками.
Глава 3
Белорус сумел подняться на четвереньки уже после того, как Макота скрылся. Протер глаза и уставился на Турана, который, склонившись над Крючком, пытался перетянуть обрывками рубахи рану на торсе.
— А это кто?
— Человек, — ответил Туран, безуспешно пытаясь унять кровь.
— Ох, и приложили меня… — пожаловался рыжий, — до сих пор трясет. Как будто пол под ногами ходуном ходит…
Подковыляв к Турану, он протянул свернутый бинт.
— На, вот, этим человека своего перевяжи. Сейчас я мазь найду… Уф-ф, никогда такого не было, прямо всего меня трясет!
— Это не тебя трясет, а энергион. Из-за твоих гранат.
— Да брось, подумаешь, пару гранаток засадил… Ну, не пару, а пять. Так меня же едва не прикончили!.. Что ты сказал? Не меня трясет, а… Так бежать надо! Давай валить отсюда, мы ж над пропастью, язви ее в подмышку! Там же лететь сколько вниз… Бездна натуральная. Бежим, говорю, бросай этого человека!
14 
