62 
«На хрен все! Где мои лучшие наряды? Пусть видит — я в форме! Я на коне! И мое счастье, как и любовь других мужиков, у меня в кармане!» — Софья стояла у зеркала и поймала себя на мысли, что явно за последнее время похорошела и точно способна произвести неизгладимое впечатление. Вновь зазвонил телефон:
— Ну ты где?
— Скоро буду, жди! — ответила Софья и со всей силы швырнула трубку о стену, чтобы больше не терзала душу.
Развод — так развод! Пожалуйста, сколько угодно! Софья села в свою немодную «Мазду», завела мотор и, решительно нажав на педаль газа, устремилась навстречу самому неприятному событию в жизни. Что, когда-то она смущалась, если ее сравнивали с Богиней?
А сейчас она Богиня и есть! Роскошная женщина, расположения которой будут добиваться многие мужчины.
«Нет, не многие, все! Только все!» — отматывая километры, мысленно накручивала себя Софья.
Алекс… Он ведь действительно был ей благодарен: как он засиял от счастья всего лишь оттого, что получил согласие на ужин. Потом весь вечер не сводил с нее восторженных глаз. А в медленном танце, когда они, робко прижавшись друг к другу, тихо таяли от блаженства! Вот досталось бедолаге!
А классно ощущать, когда мужчина возбужден до беспамятства только от одного прикосновения, только оттого, что может находиться рядом и неустанно рассыпаться в комплиментах…
«Интересно, а правда, что у мужчин, если им не дать, потом яйца болят? Я не дала, зря, конечно! Судя по его глазам, когда мы прощались, правда болят».
Красный сигнал светофора прервал стремительный бег машины и буйные мысли автолюбительницы. «И кто только придумал эти светофоры? Вечно мешают!» Она остановилась. Удар был сильным. Тряхнуло так здорово, что Софья на какое-то время потеряла сознание. Туман… Нервная дрожь в теле! Легкая тошнота.
«Что это, сон или явь? Откуда стекла на моем любимом вечернем платье? Я ж его надевала всего один раз. А воняет чем? Зеркало. Неужели макияж испортила?» — Софья решилась посмотреть на себя в зеркальном отражении, а заодно оценить всю обстановку.
Увиденное произвело впечатление и озадачило одновременно. Искореженный, дымящийся джип, что разнес весь зад ее легковушки, нагло торчал за задним сиденьем. Но даже не это было самым ужасным. А то, что его помятая бесстыжая морда изливала какую-то вонючую жидкость на ее модную сумочку, что, скорчившись, лежала на заднем сиденье. И самое обидное, что две глупые мужские физиономии, уставившись на Софью, ничего не предпринимали, чтобы сумочку спасти.
Философские озарения бурным потоком нахлынули в ее взбудораженный мозг: «Задница оттого и имеет две половинки, что когда наступает, то не единожды, а в двойной порции». От умных мыслей стало еще хуже. Софья почувствовала приступ тошноты. Попробовала открыть свою дверь, и та хоть и нехотя, но с противным скрежетом подалась. Бледная, усыпанная стеклом и обрызганная антифризом, пострадавшая явно не тянула на богиню. Но Богини, отдадим им должное, решили в беде воспитанницу не оставлять. Пред ней внезапно предстала сама величественная Афродита:
— Запомни:
из любой ситуации, даже самой печальной, истинная женщина должна извлекать для себя выгоду.
— Расправь плечи, улыбнись и вспомни все, чему я тебя учила, — ясно и четко произнесла она.
Софья вздрогнула, хотела что-то сказать, но образ Богини так же внезапно исчез, как и появился. Однако столь нужной поддержки вполне хватило, чтобы появилось хорошее настроение. Тело как ни в чем не бывало ожило. А на губах появилась улыбка. Пелена происшествия вдруг стала неинтересной, перестала волновать.
Богиня и в обнаженном обличье остается Богиней.
Это вспомнилось еще одно наставление Афродиты. Странное сияние вдруг заполнило ее изнутри. В теле проснулась и проявилась удивительная грация истинной женщины. Софья не вылезла из искореженной машины, она восстала из ее руин. Немало видавшие в своей жизни мужики из подбитого «Порше» настроились увидеть что угодно, но только не воскресшую прелестницу. Помятые их физиономии молчаливо переглянулись и в дружном восхищении уставились на дивное явление.
Оцепенение продолжалось минуты две-три. Затем виновники происшествия взяли себя в руки, водительская дверца открылась, и наружу вылез молодцеватый мужчина, который энергично направился то ли к пострадавшей, то ли к возрожденной девушке. Софья краешком глаза успела рассмотреть и темные волосы с легкой проседью, и легкую пружинистую походку, подтверждавшую достойную физическую форму, и вполне симпатичную внешность, которая хоть как-то разбавляла некрасивую картину разбросанных осколков стекла, пластмассы и помятого металла.
62 
