20 
– Я верю, – мягко успокоила его Милли. – Но дело в том, что она… она моя…
– Она – твоя лучшая подруга, – закончил за нее Фрэнк. – Отлично, Милли. Тебе не о чем беспокоиться. Я ее не обижу.
– Слушайте, остановитесь. Мне, между прочим, не шестнадцать, а, увы, двадцать пять!
– Да, но…
– Нам когда-нибудь дадут поесть? Что нас вообще ожидает на ужин? – нетерпеливо спросил Фрэнк.
Кэти охнула:
– Утка! И если я сейчас же не выну из духовки апельсиновую подливку, то нам придется есть сухую утку… Прошу извинить меня.
Вскоре возвратился Лайон с вином. В течение всего ужина Фрэнк и Лилиан обменивались взглядами. Между ними возник особый энергетический поток, который мог вызвать к жизни взрыв огромной силы. Лилиан внутренне надеялась, что ей не придется ни о чем жалеть.
В ходе разговора она смогла убедиться в недюжинной эрудиции Фрэнка. Он прекрасно знал статистику, прочитал множество книг, особенно о различных загадках природы и жизнеописания великих людей. Он был радикалом в экологии и консерватором в политике. Обнаружилось, что он любит многое из того, что любила она сама. Например, зимние виды спорта и научную фантастику. Когда они уже прощались, Фрэнк отвел девушку в сторону и сообщил, что завтра в пять пополудни заедет за ней.
– Нужно выехать пораньше, дорога довольно длинная, – пояснил он. – Я предлагаю пообедать в Бойсе, – добавил Фрэнк, заглядывая ей в глаза. – Конечно, до начала фильма.
– Отлично, – застенчиво заметила Лилиан, – я думаю, мы хорошо проведем время.
Фрэнк молча кивнул. Ему не хотелось подтверждать вслух, что он надеется на то же самое. Он уже понимал, что добровольно ограничивает степень своей независимости. Раньше никто не мог этою добиться. Верил попробовала, но получила отпор. Джесси вообще сочла улыбку в свой адрес предвестником свадебных колоколов. Пусть Бог благословит ее надежды впредь!
Фрэнк поспешил откланяться. Ему было любопытно: сумеет ли Милли отговорить Лилиан от завтрашнего свидания. Более того, по его мнению, это был бы лучший выход для них обоих.
Но Милли не стала делать этого, хотя практически всю обратную дорогу пилила подругу.
– Ты совершенно не думаешь о своей репутации!
– Ничего с моей репутацией за пару свиданий не произойдет, – убеждала ее Лилиан. – Он так одинок, Милли, ему так нужна поддержка! Неужели ты не видишь его тоскующие глаза?
Милли подъехала к входной двери своего дома и со вздохом выключила зажигание. Потом выключила фары.
– Я не намерена гасить порывы твоей доброй души. Но боюсь, что ты очень плохо себе представляешь, что значит иметь дело с опытным мужчиной. Если ты хоть на секунду потеряешь бдительность, то он тут же соблазнит тебя. Ты хоть отдаешь себе в этом отчет, маленькая, доверчивая глупышка?
– Ты говоришь так, словно я на самом деле беспомощное дитя. А я вполне могу постоять за себя, – напомнила ей Лилиан.
– Да, верно. Но, как только вы оказываетесь вдвоем, между вами пролетает молния. Милая моя Лили, все это очень опасные эксперименты. Если он однажды прибавит жару, то ты просто расплавишься.
– Не кажется ли тебе, Милли, что ты забыла, как меня воспитывали мои родители.
– Я помню. Но дело в том, что сексуальная сила мощнее, чем все умственные рассуждения. Она действует на уровне инстинктов.
– В моем случае ты можешь забыть о подобных опасениях. Слушай, пойдем домой, посмотрим телевизор. Ладно?
Милли что-то хотела сказать, но поняла, что сейчас все это будет бесполезно. Ей оставалось только надеяться, что запаса здравого смысла у подруги хватит на то, чтобы преодолеть сексуальное обаяние Фрэнка.
Ровно в пять по полудню следующего дня Фрэнк въехал во двор дома семейства Брэдбери. Он был элегантен. Серые обтягивающие брюки выгодно подчеркивали его стройность. Расшитая, серая же рубаха гармонировала и с брюками и серой широкополой шляпой. На ногах были высокие ковбойские сапоги, тоже серого оттенка. Когда он вошел в комнату вслед за Милли, и Лилиан увидела его, она просто замерла от этого зрелища.
Он заметил про себя, что она выглядит отлично. Ей очень шло лиловое приталенное платье, дополненное цветастым шарфом. Волосы девушки были распушены и блестящей черной волной падали на плечи. Глаз не мог не остановиться на высокой красивой груди и тонкой талии. Ворот платья был наглухо застегнут, но это в глазах Фрэнка только делало девушку более сексуальной. Скромность наряда была обманчивой. Каждая деталь была продумана, и все вместе производило именно то впечатление, на которое он был рассчитан. Эта мысль заставила Фрэнка улыбнуться в ответ на приветственный жест Лилиан.
20 
