15 
Если Эмма считала, что Лахлан оставит ее в покое, усвоив урок, то она ошибалась. Он вошел в ванную и открыл дверь душа. Она вздрогнула от неожиданности и чуть не уронила бутылку с бальзамом для волос. Она увидела, как Лахлан судорожно сжимает и разжимает кулаки – и ее пальцы бессильно разжались. Бутылочка со стуком упала.
Эмма повернулась лицом в угол, став к Лахлану боком, и попыталась спрятать свою наготу. Если он ее ударит, она сможет упасть и притянуть колени к груди. Но Лахлан только выругался на каком-то незнакомом языке и ушел.
Еще раз сполоснувшись, Эмма вернулась в спальню и обнаружила, что почти все ее вещи исчезли. Неужели он унес их в машину? И ноутбук? Ей так и не удалось ничего узнать про своих родителей, так что новой информации в компьютере не появилось. Если она способна была разобраться в библиотеке университета Тулейна, это еще не означало, что ей удастся найти ключ к записям Закона в чужой стране – и притом в часы между заходом солнца и рассветом.
Эта поездка ничего не дала ей. Конечно, если не считать встречи с Лахланом. И почему она все еще чему-то удивляется?
Эмма устало вздохнула и поплелась за вещами, которые он ей оставил: один комплект одежды был выложен на кровать. Конечно, Лахлан выбрал самое минималистское и прозрачное нижнее белье из всего, что она привезла с собой! При мысли о том, что он шарился в ее нижнем белье и выбирал, что ей надеть, Эмма покраснела чуть ли не в тысячный раз за то время, что прошло с момента их встречи. Наверное, она потратила на румянец чуть ли не четыре литра крови!
А еще он оставил ей длинные брюки, водолазку, свитер и куртку. Он что, хочет похоронить ее под грудой вещей?
В это мгновение Лахлан снова появился. Эмма отскочила назад, на всю длину кровати, так что оказалась у изголовья. Даже с ее острым слухом она не смогла уловить его приближения.
Ее поспешное отступление заставило его иронично выгнуть бровь.
– Так сильно меня боишься?
Эмма вцепилась в полотенце. «Я боюсь собственной тени, не говоря уже о переростке-оборотне!» Но в голосе Лахлана не было злобы, и она набралась храбрости и посмотрела на него из-под опущенных ресниц. Его глаза опять были теплого золотистого цвета.
Этот подонок был исключительно красивым мужчиной. И он явно об этом знал, что вызвало у нее раздражение.
– Вы дважды на меня нападали. У меня есть причины вас бояться.
Лахлан снова начал сердиться.
– Это было до того, как я дал тебе слово, что не причиню тебе зла. – С явным усилием справившись с собой, он добавил: – Все готово. Нас ждет машина, которую я взял напрокат, и я заплатил по счету отеля.
– Я живу здесь несколько недель. Я могу сама заплатить…
– А ты и заплатила. А теперь слезай с кровати.
Когда он протянул ей руку, Эмма передвинулась к противоположной стороне кровати и спустилась на пол.
– Полагаю, что и за вашу новую одежду заплатила я? – осмелилась она спросить, поскольку их разделяла кровать.
Эмма разбиралась в хороших вещах, как и все валькирии, унаследовавшие жадность от Фрейи. На Лахлане были темная кожаная куртка ручной работы и брюки песочного цвета, которые сидели на нем идеально. Под расстегнутой курткой были тонкая черная рубашка, обтягивавшая его словно вторая кожа.
Женщины будут от него без ума.
– Да. У дежурного внизу имелся большой выбор хороших вещей, а наша карта не знает ограничений.
«Наша карта»? Ее «Американ экспресс» с уведомлением банка, что некоторые покупки могут показаться странными и что владелица будет путешествовать, так что ей никоим образом не следует препятствовать. Мера безопасности теперь превратилась в финансовое оружие, оказавшееся у него в руках.
Как все члены ковена, Эмма получала ежегодное пособие на одежду и развлечения, и это пособие было весьма щедрым, но она экономила, собираясь накопить денег и купить что-то значительное – антикварную вещь, собственную лошадь или еще что-нибудь, чем она не обязана будет делиться с тетками. Теперь она не сможет этого сделать.
Помимо всех ее проблем, оборотень задумал ее разорить!
– Вы не оставили мне возможности спрятать уши, – сказала она, опуская глаза.
Она, как всегда, избегала встречаться с ним взглядом.
Ее слова заставили его снова хмуро посмотреть на ее одежду. Ей хочется спрятать нечто, что он находит привлекательным, – и при этом ее тело и без того открыто взглядам посторонних. Черные штаны едва доходят до бедер и туго обтягивают ягодицы. Красная рубашка, хоть и была с высоким воротом, имела странные асимметричные швы, которые притягивали взгляд к округлостям груди. Когда Эмма двигалась, то и дело мелькал ее плоский живот. Лахлан выбрал эту одежду для того, чтобы ее прикрыть, а не выставлять напоказ! Он купит ей новые вещи при первой же возможности и не пожалеет для этого вампирских денег.
15 
