Глава 19

Когда я добралась до угла Четырнадцатой и Непера, ночь уже была на исходе и небо начинало сереть. На улицах было на удивление тихо, даже для Тэнка. Легкий предрассветный туман наполнил волосы влагой, напомнив об особенностях моего обмена веществ: в прохладный воздух от моей кожи поднимались струйки пара.

В левом плече ощущались тяжесть и онемение, в левой руке — холод. Мне хотелось сунуть ее под блузку и прикоснуться к знаку Джафримеля. Возможно, этого контакта ему было бы достаточно, чтобы найти меня, а мне… мне его не хватало.

«Именно это демоны по-настоящему ненавидят — свою беспомощность».

Ну что ж, это нас почти уравнивало. Я тоже терпеть не могу беспомощность. Но вряд ли можно ожидать от Джафримеля сочувствия к кому-то, даже ко мне. Ведь он без зазрения совести использовал свое превосходство в силе, чтобы заставить меня вести себя так, как ему представлялось правильным для маленькой слабой хедайры. Это он-то беспомощен? Нет. Кто угодно, только не он.

Хотя…

«Я чувствую себя спокойно, только когда ты в безопасности, а я рядом с тобой».

Возможно, его беспомощность — это не физическое состояние.

Он схватил за руку и оттолкнул самого Люцифера!

Наруч тихо звякнул, как лед при соприкосновении с акустическим резаком. Размышлять об этом мне не хотелось, руки от таких мыслей начинали дрожать, колени слабели. Люцифер намеревался убить меня, предать мучительной смерти, и без защиты Джафримеля мои шансы на выживание крайне незначительны. Даже при наличии демонского артефакта на запястье.

Укрывшись в тени здания клиники, я перебежала через улицу. Окна были заколочены, в воздухе висел резкий запах гари. Я вдохнула поглубже, дождалась, пока обоняние разложит запах на составляющие, и потянулась сознанием к самой клинике.

Потянулась и тут же отпрянула, едва коснувшись энергетических щитов. Тщательно установленные совместными усилиями седайин и шаманов, многослойные защитные поля пульсировали и искрились. Вероятно, они отклонили большую часть энергии взрывов, в отзвуке которых не было признаков использования магической силы. Обычные взрывчатые вещества, возможно, С-19 или вастон. Это указывало на причастность семей.

Седайинские ароматы — фиалка и белая мальва — растревожили меня. Я не обращалась к целителям со дня смерти Дорин.

При мысли об этом меня затрясло. Я слышала собственное хриплое дыхание и снова ощущала когти, разрывающие мою человеческую плоть. Воспоминания нахлынули, захлестнули меня.

«Ложись, Дорин. Ложись!»

Грохот, столкновение. Я спешу, карабкаюсь из последних сил… Пальцы скребут бетон. Перекатываюсь, вскакиваю, уворачиваюсь от свистящих пуль и разрядов. Скольжу и останавливаюсь, и тут из тьмы появляется он: в одной руке бритва, на другой поблескивают когти. «Игра окончена», — мерзко хихикает он. Страшная разрывающая боль в боку сменяется жгучим онемением. Он наносит удар, я пытаюсь увернуться, но не успеваю, не успеваю…

Я вздохнула, осознав, что запустила пальцы за ворот блузки, но не коснулась метки на плече, а тереблю ожерелье. Оно отзывалось на прикосновение и обнадеживающе звенело.

Потирая выпуклость на приаповой косточке, я присматривалась к клинике, и не только к ней. Едва уловимое движение в тени указывало на присутствие других наблюдателей. Я прижалась к кирпичной стене, ощутив приступ голода и яростное, почти неодолимое желание залезть в сумку и вытащить книгу. Однако подобные порывы надо обуздывать — времени на чтение сейчас нет. Идет охота, а тут главное — быстрота реакции.

  72