очень нудно 
27 
– Как интересно. Телевидение всегда кажется блестящим местом работы для таких, как я, кто сидит дома перед экраном. Оно и в самом деле помогает подготовиться к карьере киноактрисы?
– Я играю так же естественно, как дышу, – с ноткой высокомерия ответила Джони, и на этот раз Кейт не усомнилась в ее искренности. – А вот о технике игры мне говорить трудно, поскольку очень многое я делаю интуитивно, по наитию. – Казалось, она сразу же пожалела о том, что дала искренний ответ, так как тут же бросила на Кейт недобрый взгляд и добавила с фальшивой любезностью: – Я не представляю, как можно сидеть весь день дома, ничего не делать, только печь пирожки и толстеть. Я всегда считала, что женщина должна стремиться сделать карьеру. Ты со мной согласен, Блейк? Если женщина сидит дома, она становится невероятно скучной.
Блейк задумчиво взглянул на порозовевшие щеки Кейт.
– Если женщина нигде не работает, то это еще не означает, что у нее пустая голова, – возразил он. – Хранить семейный очаг утомительно, и эта нудная работа отнимает много времени, однако я уверен, многим женщинам домашний труд приносит радость и удовлетворение.
– Блейк, ты шутишь! – Носик Джони прелестно сморщился, а на лице появилась недовольная гримаска. – Я уже догадываюсь, что задумал этот чудовищный тип, – сказала она, обращаясь к Кейт и глядя на нее с ложным сочувствием. – Он решил жениться на женщине,
Терпение Кейт наконец-то лопнуло.
– Наш брак я вижу совсем по-другому, Джони. Я сказала, что никогда не работала за плату, но это не значит, что я всю свою жизнь провела как декоративный коврик у дверей. У меня есть профессия, я получила хорошее образование, я педагог и пять дней в неделю работаю по четыре часа в Центре для трудных детей в Милуоки. Я не получаю денег, просто потому что не нуждаюсь в них, и перевожу свое жалованье на счет Центра.
Наступила короткая пауза, но Джони быстро пришла в себя.
– Ах, какое потрясающее благородство, Кейт! Впрочем, ничего удивительного, ты и выглядишь серьезной дамой. – Она ухитрилась произнести свой комплимент так, что он прозвучал как оскорбление.
Затем Джони потянулась как кошечка и откинулась на спинку стула, так что отблески свечей заиграли на гладкой коже ее упругих грудок. Пурпурные полоски почти их не закрывали, когда она ерзала на своем стуле и тихонько позевывала.
– Блейк, милый, ты помнишь, как отец устроил ту потрясающую вечеринку в доме Беллы?
– Да, – ответил Блейк.
Такого краткого ответа ей оказалось достаточно, и она пустилась в длинный поток воспоминаний обо всем, что находила потрясающе забавным и что для Кейт не представляло ни малейшего интереса.
Блейк смеялся вместе с Джони, но не отрывал глаз от лица Кейт. А она наслаждалась мыслями о том, что он почти не трудился скрыть свое желание поскорей остаться с ней наедине. В ее сердце зашевелилась искорка надежды. Может, она и впрямь ему нравится? Она, Кейт. Такая, как есть. Она лелеяла эту мысль, раздумывая над нею, и слова Джони звучали, как назойливые комары, не проникая в сознание.
Наконец обед закончился. Свечи были потушены, а грязные тарелки лежали в кухонной раковине. Кейт даже не заметила, что Блейк подал на стол десерт. И вообще, она была как во сне и не замечала ничего, кроме физического напряжения, нараставшего между ней и Б лейком, и поразилась, услышав собственный голос, вызвавшийся приготовить кофе. Кейт удивлялась самой себе, что до сих пор нормально держится и ведет светскую беседу.
– Спасибо, но мне кофе не нужно, – покачал головой Блейк. – День получился долгий, и я намерен отойти ко сну. А вы что скажете, мои милые леди?
– Так рано? – возмущенно запротестовала Джони. – Блейк, ведь сейчас только десять.
Он засмеялся.
– Рано ложиться спать не грешно. И федеральный закон это не запрещает.
Джони вздохнула и прижалась к нему своим полуголым тельцем.
– Если уж мне приходится ложиться в постель в такой ранний час, ты не проводишь меня? – попросила она, глядя на него широко распахнутыми невинными глазами.
– Так и быть, я провожу тебя до комнаты, – ответил он. – Пойдем, Кейт?
– Ладно.
27 
