28 
Когда изображение появилось на экране, Рорк поднял брови.
— Красота часто бывает смертоносной.
— Зачем женщине с такой внешностью понадобилась консультация пластического хирурга? И зачем он согласился ее принять?
— Красота не менее часто бывает иррациональной. Может, она убедила его, что ей нужно нечто большее, нечто иное. Будучи мужчиной, да к тому же большим ценителем красоты и совершенства, он мог заинтересоваться и согласиться на консультацию. Ты говоришь, он почти перестал практиковать. Значит, мог выделить час своего драгоценного времени на разговор с женщиной, у которой такие внешние данные.
— Это один из сомнительных аспектов. У него слишком много свободного времени. Человек всю свою жизнь посвятил работе, в своей области произвел революцию, вошел в историю. Чем же он занят, когда не работает? Я не могу понять, что он делает со своим
досугом. Что бы ты делал?
— Занимался бы любовью со своей женой, умыкал ее на долгие выходные куда-нибудь подальше. Показал бы ей мир.
— У него нет жены или даже постоянной любовницы. Во всяком случае, я таковых не обнаружила. В его ежедневнике огромные пробелы, ничем не заполненные. Не мог же он просто лежать на диване и плевать в потолок! Чем-то где-то он был занят. Что-то есть на
этих дисках.
— Надо будет к ним присмотреться. — Рорк допил пиво. — Кстати, как ты спала, пока меня не было?
— Хорошо. Нормально. — Ева встала, решив, что раз уж он приготовил ужин, ей надо помыть посуду.
— Ева! — Рорк остановил ее, накрыв рукой ее руку, и заставил ее посмотреть себе в глаза.
— Я пару ночей проспала здесь, в раскладном кресле. Не надо обо мне беспокоиться. У тебя дела, тебе надо было уехать. Я могу сама с этим справиться.
Рорк поднес ее руку к губам.
— У тебя были кошмары. Мне очень жаль.
Кошмары мучили ее, причем особенно сильно, когда его не было рядом.
— Я справляюсь. — Ева помедлила. Она поклялась себе, что унесет этот секрет в могилу, ей не хотелось, чтобы он терзался чувством вины. — Я спала в твоей рубашке. — Высвободив свою руку, она собрала со стола посуду и пояснила с нарочитой небрежностью: — Она пахла тобой, в ней мне лучше спалось.
Он поднялся, обхватил ее лицо руками и прошептал:
— Дорогая Ева.
— Только не надо этих телячьих нежностей. Это всего лишь рубашка. — Ева отступила на шаг, обошла его кругом, но остановилась на пороге кухни. — Но я рада, что ты уже дома.
Рорк улыбнулся в ответ:
— Я тоже рад.
5
Они разделили диски. Рорк ушел в свой кабинет, а Ева осталась у себя. Десять минут она безуспешно билась, пытаясь заставить компьютер прочитать закодированные, как оказалось, данные.
— Он блокировал диски! — крикнула она в соседний кабинет. — Какой-то особый код для защиты частной сферы или что-то в этом роде. Мой компьютер их не читает и блок обойти не может.
— Конечно, может, — сказал Рорк, входя в кабинет. Ева повернулась к нему и нахмурилась. Он застал ее врасплох: вошел совершенно неслышно. Он улыбнулся, подошел и начал разминать ей плечи, глядя на дисплей. — Вот, прошу.
Быстрота его пальцев поражала воображение. Комбинация из нескольких клавиш — и вот уже блокировка обойдена. На дисплее появилось нечто похожее на текст.
— Все равно закодировано, — указала Ева.
— Терпение, лейтенант. Компьютер, провести дешифровку и перевод текстовых файлов. Результат вывести на экран.
Работаю…
— Свои-то ты, конечно, уже расшифровал, — ревниво заметила Ева.
— Данная модель оснащена декодером, мой дорогой технически отсталый коп. Тебе стоит только сказать ему, что надо делать, и…
Задание выполнено. Текст на экране.
— Отлично. Теперь мне все ясно. Вернее, было бы ясно, будь я медиком. Это же какая-то научная муть. Рорк чмокнул ее в макушку.
— Удачи, — сказал он и ушел к себе в смежный кабинет.
— Доступ к компьютеру он закодировал, — бормотала Ева себе под нос. — Записи на дисках зашифровал. Причины?
Она откинулась в кресле, побарабанила пальцами по краю стола. Может, просто его педантичная натура? Одержимость. Навязчивая идея. Полная конфиденциальность между врачом и пациентом. Но Ева чувствовала: здесь кроется нечто большее.
Сам текст был полон умолчаний. Никаких имен, отметила она. Лицо, о котором шла речь, на протяжении всего файла фигурировало исключительно как Пациент А-1.
«Восемнадцатилетняя особа женского пола, — читала Ева. — Рост: пять футов семь дюймов. Вес: сто пятнадцать фунтов».
28 
