37 
Вошедшие охранники скрутили Олегу руки и вывели его из кухни.
– Что ты позволяешь себе? – стрельнула взглядом Коваль, впервые за все время повысив голос на Мастифа. – Опять диктуешь? Мало того, что я должна ехать к твоему хренову строителю, так ты еще Черепа у меня отобрал! Я теперь точно никуда не поеду, вали сам и сам же трахни его, если он захочет!
– Ух, как же ты хороша, когда злишься! – восхитился он, пропустив мимо ушей ее вопли. – А за охрану не переживай, с тобой будут Кореец и Волк.
Вот уж удружил, спасибо огромное! Самые жестокие и тупые бойцы из всех имеющихся, просто броня от танка, а не люди, Кореец особенно.
– Понятненько, ставки растут, тело повышается в цене, одному телохранителю не справиться уже! – усмехнулась Марина, хватая сигареты и нервно щелкая зажигалкой. – Мог бы тогда хоть поприятнее кого-то приставить ко мне.
– Ага, чтобы ты с ним тоже в койку прыгнула? Так ты мне всех пацанов перепортишь! Ладно, хватит, думаю, ты поняла все правильно, занимайся своими делами, скоро поедешь уже. И напиться не вздумай, а то я тебя знаю – потом скажешь, что не вышло, – предупредил Мастиф.
– Стакан текилы, иначе с места не сдвинусь. Мне паршиво. Ты же не хочешь, чтобы я разочаровала твоего Малыша?
– Волк, налей ей текилы и к бару больше не подпускай! – велел Мастиф.
Светловолосый, широкий в плечах Волк принес требуемое, и она выпила, чувствуя, как по телу побежала обжигающая волна. Мастиф глянул неодобрительно, покачал головой и убрался, наконец, из ее дома.
Стоя в гардеробной, Коваль раздумывала: а не отправиться ли в ресторан просто голой, чтоб у Малыша сердечный приступ случился. Но решила, что, пожалуй, не стоит. Достала костюм из яркого японского шелка – короткая юбочка заканчивалась двумя оборками, а топ был с глубоким вырезом и пышными рукавами-фонариками, разрезанными по всей длине от плеча до манжета. Все тело Марины покрывал ровный золотистый загар, волосы блестели, небрежно сколотые на затылке, зато макияж она сделала почти незаметный. В общем, ей было, что предложить господину Малышеву, если вдруг его подопрет…
В девять часов она спустилась в холл, где курили новые охранники. При появлении хозяйки они разинули рты, забыв даже о своих сигаретах. Марина томно улыбнулась, проведя руками по телу:
– Что, мальчики, везем племенную телочку на случку?
Их глаза едва из орбит не повылетали, а Волк залился краской до ушей, как все белокожие блондины при стрессовой ситуации.
– Так, все! – рявкнула Коваль, беря со стола свои сигареты, – Захлопнули хохотальнички и на выход с вещами, а то клиент осерчать может от долгого ожидания!
Они двинулись следом, и Марина услышала, как Кореец пробормотал под нос:
– Во, бля, дает! Попали мы с тобой, Волчара, она похлеще пахана будет…
– Я слышала! – грозно объявила хозяйка, не оборачиваясь.
– Извините, Марина Викторовна, – произнес Кореец.
В «мерине» рядом с Мариной сел Волк. Это означало, что он – «мясо», как объяснял ей Олег, то есть должен в критической ситуации закрыть своим телом хозяйку. А главный в этой парочке – мерзкий, безобразный Кореец. Его вид всегда внушал ей ужас и отвращение, а теперь она вынуждена будет терпеть его присутствие ежеминутно.
Подняв загородку, отделяющую переднее сиденье от заднего, Коваль принялась развлекаться, изводя Волка – нравилось ей, как этот монстр краснеет, словно гимназистка на первом свидании.
– Посмотри на меня! – велела она, задрав одну ногу на сиденье так, что стали видны бирюзовые стринги. – Ты хотел бы переспать со мной, ведь правда? Я же вижу. Знаешь, как замечательно я умею делать это? – и она томно посмотрела ему в глаза.
Бедолага не знал, куда деваться от взбесившейся хозяйки и как себя с ней вести. А она гладила себя по ноге, по животу, наслаждаясь его смущением и румянцем во все лицо.
– Что ж ты так волнуешься? Никогда с женщиной рядом не сидел? – продолжала Марина. – А когда убиваешь, тоже краснеешь, как Ивашка из дворца пионеров? Надо же!
– Перестаньте, Марина Викторовна! – взмолился Волк. – Иначе…
– Что? – она впилась глазами в красное лицо охранника. – Иначе ты сделаешь что-нибудь, что ли? Давай, я кричать не стану, люблю властных мужиков, способных заставить меня покориться. А хочешь, – предложила она вдруг, – я тебе минет сделаю? Хочешь? – и потянулась рукой к его брюкам.
Если бы не боязнь разбиться насмерть при скорости около двухсот, Волк выпрыгнул бы на ходу, унося ноги… Коваль хохотала так, что в перегородку постучал Кореец:
37 
