78 
– Я его и не рассмотрел толком. Темноволосый. Лицо… худощавое.
– Высокий? Низкий?
– Высокий.
– Уехал на твоей машине?
Олли кивнул.
– Что с Кэти? – не выдержал наконец Виктор. – Что он с ней сделал? Она в порядке?
И снова пауза, растянувшаяся, казалось, на целый час. Олли виновато посмотрел на него:
– Не знаю.
На лучшее Виктор и не надеялся. При таком варианте оставалась возможность, что она еще жива.
Он в волнении прошелся по палате.
– Я знаю, что ему нужно. Знаю, что должен ему дать…
– Ты серьезно? – возмутился Половски. – Это же наша улика! Нельзя просто взять и отдать то…
– Именно это я и намерен сделать.
– Ты даже не знаешь, как с ним связаться.
– Он сам со мной свяжется. – Виктор повернулся к Мило. – Думаю, он все это время наблюдал за домом. Ждал, пока кто-то появится. И сейчас наблюдает. И позвонит, когда кого-то увидит.
– Если позвонит, – засомневался Половски.
– Позвонит. – Виктор провел ладонью по карману, в котором лежали пробирки из «Виратека». – У меня есть то, что нужно ему. У него есть то, что нужно мне. Думаю, мы оба готовы произвести обмен.
Яркое солнце безжалостно било в глаза. Она пыталась сопротивляться, крепче сомкнуть веки, защитить мозг от острых, режущих лучей, но свет побеждал.
– Очнитесь. Ну же!
В лицо плеснули ледяной водой. Кэти охнула, закашлялась, замотала головой. Холодные ручейки стекали по волосам и падали на лоб и щеки.
Она попыталась рассмотреть того, кто стоял над ней. Сначала на фоне ослепительного круга проступил темный овал. Потом незнакомец сдвинулся в сторону, и Кэти увидела черные, как агат, глаза и узкий, как прорезь, рот. К горлу поднялся крик и… застыл – щеку обожгло ледяное прикосновение стали.
– Ни звука. Понятно?
Она кивнула. И тут же комната пошла кругом. Она села, обхватив голову и забыв про страх, – накатывающие волнами боль и тошнота смывали все прочие чувства. Впрочем, длилось это недолго, несколько секунд. Потом тошнота отступила, и Кэти заметила, что в комнате есть второй мужчина – крупный, плотный, широкоплечий. Он молча сидел в углу и только наблюдал за ней, пристально, неотступно. Комната была маленькая, без окон, так что Кэти не могла даже определить, день сейчас или ночь. Из мебели – стул, карточный столик и матрас, на котором она сидела. Пол голый, бетонный. «Мы в каком-то подвале». Никаких внешних звуков сюда не доходило. «Где мы? В Пало-Альто? Или за сотни миль от него?»
Человек на стуле скрестил руки и улыбнулся. В других обстоятельствах улыбка могла бы сойти за приятную, сейчас же показалась Кэти омерзительно бесчеловечной.
– По-моему, она вполне пришла в себя, – сказал он. – Почему бы вам не продолжить, мистер Сэвич?
Тот, кого назвали Сэвичем, снова подступил к ней:
– Где он?
– Кто?
Он наградил ее звонкой пощечиной. Кэти пошатнулась и упала на матрас.
– Повторим. – Сэвич наклонился и заставил ее сесть. – Где Виктор Холланд?
– Я не знаю.
– Ты была с ним.
– Мы… разошлись.
– Почему?
Она потрогала губы. На пальцах осталась кровь, от вида которой ее едва не вырвало.
– Почему?
– Он… – Она опустила голову и чуть слышно сказала: – Он не захотел, чтобы я осталась с ним.
Сэвич презрительно хмыкнул:
– Быстро же ты ему надоела, а?
– Да, – прошептала она. – Наверное.
– Странно.
Он снова наклонился, погладил ее по щеке, провел пальцем по горлу. Остановился у верхней пуговицы блузки.
Нет. Только не это.
Ей повезло – сидевший на стуле мужчина подал вдруг голос:
– Это ничего нам не даст.
Сэвич повернулся к нему:
– У вас есть другие предложения, мистер Тайрон?
– Да. Попробуем использовать ее иначе.
Кэти насторожилась. Он поднялся, подошел к
карточному столику и открыл лежавшую на нем сумку.
– Поскольку мы не можем пойти к Холланду, сделаем так, чтобы он пришел к нам. – Тайрон повернулся и улыбнулся Кэти: – С вашей, конечно, помощью.
– Я же сказала, что не знаю, где он.
– Уверен, один из друзей вашего приятеля сумеет его найти.
– Это не поможет. Виктор неглуп и не придет за мной.
– Вы правы, Холланд человек неглупый, – Тайрон достал из сумки сотовый телефон и начал набирать номер, – но совестливый, а это недостаток, который может оказаться фатальным. – Он прислушался и кивнул. – Алло? Мистер Мило Лум? Я хочу, чтобы вы передали для Виктора Холланда следующее сообщение. Скажите, что у меня есть нечто, что принадлежит ему. Что-то, что я не могу хранить долго…
78 
