очень нудно 
103 
– Поделишься?
– Ну ты жопа! А ещё так недавно бегала, ах, Виталий Анатольевич, возьмите! Научите!
– Ты же сам сказал, что я практически твой преемник.
– Михаил Петрович стал мало зарабатывать? Вы ведь только что купили новую машину.
– Не мы, а он. Кроме того, Михаил Петрович копит на постройку дачи в светлом «потом», а мне нужны деньги хотя бы на табачную независимость. Причём прямо в текущем безотлагательном преходящем «сейчас». И, да, чуть не забыла. Я от него вчера ушла.
– Как ушла?! Ладно. Прооперируем, разберёмся. Через пару минут обход. Пойду переоденусь.
– Виталик… – Женька зашла за ним в кабинет заведующего и прикрыла дверь. – Ты можешь одолжить мне тысячу долларов на неопределённый срок?
– Что-то случилось?
– Виталик! Первое, что ты сделал, – задал вопрос. К тому же я тебе сказала – вчера я ушла от Миши.
– Так ты не шутила?.. О, вас кинется мирить вся больница. Прости, Жень. Но мне надо знать – это важно? Деньги. Потому что именно сейчас я не могу так просто, с кондачка. Ты же знаешь.
– Знаю. Ты родил второго ребёнка, купил квартиру в «блатном» районе и делаешь ремонт. Забудь. Неважно. Просто мне надо срочно снять квартиру и рассчитаться хотя бы за первые два месяца. А я никогда не копила, потому что, во-первых, не слишком много зарабатывала, во-вторых – никогда не могла отказать себе, любимой, ни в чём иррациональном. – Женька разозлилась на себя за то, что позволила вовлечь «человека из общего круга» в исключительно свои проблемы.
– Правда очень надо?
– Нет, блин. Я пошутила. Виталик, сколько лет ты меня знаешь?
– С десятку уже вроде.
– Я хоть раз просила у тебя денег?
– Ни разу.
– Как ты думаешь, если я впервые за десять лет прошу у тебя… Забудь! Я тебя люблю и обожаю, на свои текущие нужды я найду и где-то подальше, чем у тебя… И у нас через две минуты обход. Виталий Анатольевич, я жду вас у первой палаты, – сказала Женька наигранно официальным тоном и улыбнулась самой непринуждённой улыбкой. Быстро вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Как там пишут в романах? «Мозг лихорадочно искал выход…» Ерунда. Мозг вообще не работал. Лишь надпочечники бесперебойно крутили неоновую бегущую строку: «Не думай! Не думай! Не думай!»
* * *
Думать было некогда. И не о чем. Во-первых, разумные пути решения проблемы отсутствовали. Во-вторых – разум полностью поглотили профессиональные задачи.
Акт о прерывании беременности в позднем сроке был подписан начмедом, заведующим отделением и лечащим врачом. «В соответствии со статьёй такой-то…» – и так далее.
«Что ты можешь знать о реальных проблемах, бесчувственная тупая сытая сука!» – думала Женька, механически заполняя историю.
«Елена Петровна Ничейная, 15 лет. Поступила по направлению врача социального интерната для умственно отсталых сирот с предварительным диагнозом «беременность I, 28–29 недель» для искусственного прерывания беременности в позднем сроке по социальным и медицинским показаниям. Дата последних mensis неизвестна».
– Свет, что за мудаковатые остряки выдумывают сиротам эти безумные фамилии? – Женька взяла с инструментального столика заполненный грамицидином шприц.
– Не знаю, Евгения Владимировна. – Акушерка отточенным профессиональным движением перехватила живот пациентки, продолжая удерживать вагинальное зеркало.
– Несчастный ребёнок. – Олигофренка, оглушённая лёгким наркозом, слегка захрипела и пошевелилась. – Представляешь, что она мне рассказала, умильно-слюняво сюсюкая? Со сторожем этого самого интерната. За пластмассовые детские часики. Ладно, она-то – расторможенная самка, способная только есть, испражняться и сношаться. Но как можно быть таким вот… человеком? Обидеть беззащитное животное, что может быть гаже?! – Убийственный грамицидин ушёл в плодный пузырь, откуда прежде было выпущено около 30 мл светлых околоплодных вод, составлявших среду обитания человеческого детёныша – совместного творения слабоумной сироты и неизвестного сторожа.
– Нелюдей на земле всё больше становится… Ни хера тут, Жень, не двадцать восемь – двадцать девять, – сказала опытная акушерка. – Тут на все тридцать две – тридцать три тянет.
– Свет, знаю. Не рви мне, в бога-душу-мать, сердце озвучкой сроков, а? Мне и так сейчас не очень.
– Да я к тому, чтобы живой не родился. У этих, – она кивнула на полное, перезрелое, пастозное тело ничейной девчушки-подростка, – приплод самый живучий.
103 
