очень нудно 
43 
Никаких видимых изменений в защитном барьере долины Нордрассила не произошло, и мне без проблем удалось пролететь через разрыв в куполе. Меня так и подмывало приземлиться рядом с Деревом Жизни, но обстановка требовала, чтобы я летел к восточному проходу, где мог продолжаться бой с прорвавшимися в долину чинсу. Я скрепя сердце повернул на северо-восток, и уже через полчаса внизу показался посёлок хуманов в Горном убежище. Я сделал пару кругов над площадью и, покачав крылом десятку выбежавших из домов женщин, полетел в направлении восточного прохода.
Древняя дорога, ведущая к проходу, временами скрывалась под кронами деревьев, и мне пришлось снизиться до высоты в сотню метров, чтобы не сбиться с пути. Я проходил через восточный проход всего два раза, да и то по земле, поэтому, находясь в воздухе, боялся потерять ориентировку. Наконец магическое сканирование обнаружило на дороге человеческие и гвельфийские ауры, и я, заложив вираж, пролетел над караваном телег, загруженных ранеными. Появление дракона оказалось для каравана совершенно неожиданным, и возницы, напуганные драконом, дружно повернули телеги под кроны деревьев, и только когда я сделал второй заход над телегами, то увидел, что паника прекратилась и мне приветственно машут руками. Однако я решил проверить, что происходит возле ущелья, в котором находился разрыв в защитном куполе, и полетел дальше. Вскоре показалось небольшое плато перед ущельем, на котором были видны многочисленные следы недавней битвы. Повсюду лежали обгоревшие трупы людей и гвельфов, а сам вход в ущелье оказался завален обломками крепостной стены, за которыми на земле зияла закопчённая проплешина. Ветер из ущелья нёс чудовищную вонь горелого человеческого мяса, словно там живьём зажарили не одну сотню людей. По полю боя бродили два десятка людей и гвельфов, которые то ли искали выживших, то ли собирали трофеи. От этого смрада меня едва не вырвало, и я повернул обратно. Выше, по дороге к Горному убежищу, на большой поляне на берегу ручья расположился лагерь дроу, а в двухстах шагах от него – лагерь хуманов. Воины уже заметили пролетевший в стороне дельтаплан и приветственно махали мне. Я хотел приземлиться где-нибудь поблизости, но ручей оказался слишком узким, и мне пришлось повернуть назад, к Горному убежищу.
Удачно посадив дельтаплан на озеро, я подогнал его к берегу и вытащил на песок пляжа. Делегации по встрече любимого князя ещё не появились, и я спокойно занялся перезарядкой метателя и заменой камня Силы в двигателе, чтобы в случае необходимости иметь возможность сразу взлететь. Закончив эту работу, я неспешно направился к посёлку хуманов, решив по дороге привести в порядок расстроенные мысли и хоть как-то подготовиться к встрече со своими подданными. Если реально смотреть на вещи, то я улетел спасать дроу, а хуманов и гвельфов бросил на произвол судьбы, и подданные имели полное право выставить серьёзный счёт своему князю.
Возвращаясь от восточного прохода, я решил лететь севернее посёлка и заходил на посадку со стороны гор, поэтому садящегося дракона никто не заметил. Когда я вошёл в посёлок, то первой, кто мне встретился на пути, оказалась симпатичная девушка, набиравшая воду из колодца. Я вежливо поздоровался и помог ей вытащить ведро, девушка кокетливо улыбнулась в ответ и только после этого узнала меня. Ведро сразу полетело на землю, и красотка, как курица, заметалась по площади, громко вопя:
– Князь Ингар вернулся! Князь Ингар вернулся!
От этого крика у меня зазвенело в ушах, а в домах захлопали окна и двери, потому что люди решили посмотреть, кого это на улице режут. Через несколько минут я оказался в толпе возбуждённых женщин, едва не задушивших меня в своих объятиях. Из этого рыдающего хора я с трудом выуживал крупицы информации и понял, что, пока я наслаждаюсь любовью подданных, рядом умирают десятки раненых.
Последующие трое суток слились в один бесконечный день, который мне не забыть весь остаток своей жизни. В двух домах посёлка хуманов расположился лазарет, забитый до отказа ранеными бойцами, пострадавшими во время штурма долины. Раны у многих из воинов оказались сильно запущенными, запах гниения буквально висел в воздухе. Поэтому я немедленно занялся наиболее тяжёлыми случаями, стараясь спасти от смерти тех, у кого был хотя бы призрачный шанс выжить. До моего прилёта в лазарете трудились несколько гвельфиек, больше походивших на египетские мумии, нежели на первых красавиц Геона. Уже больше месяца женщины вытаскивали с того света раненых, и бессонные ночи высосали из них последние силы. Моё появление гвельфийки восприняли с каким-то безразличием и дружно попадали в обморок от истощения сил. Чтобы как-то поддержать жизненные силы измученных гвельфиек, я подкачал их ауры и переключился на лечение раненых. Женщины через некоторое время пришли в себя и попытались приступить к работе, но я их прогнал из лазарета, опасаясь, что они могут пополнить список пациентов.
43 
