119 
— Уважаемая, как мне найти Колина? — обратился я к молодой женщине, пытающейся разглядеть кого-то в центре толпы.
— Колин, наверное, на стене или в домике охраны, — махнув рукой, сказала женщина, только на мгновение обратив на меня внимание.
Я переложил метатель на другое плечо и направился в указанном направлении. Недалеко от стены находился навес, под крышей которого расположились защитники замка, свободные от караула. Очень толковое решение: если из казармы или барака нужно выбираться через дверь по очереди, то из-под навеса воины сразу выскакивали к лестницам, ведущим на стену. На первый взгляд воинов было чуть больше сотен, а если прибавить тех, кто на стене, то около полутора сотен. Вооружение в армии оказалось разномастным: если у старших доспехи и оружие были добротными, то молодежь была вооружена чем попало.
— Не подскажешь, где Колин? — обратился я к пожилому воину, сидящему возле костра.
— А тебе он зачем? — спросил ветеран, подозрительно посмотрев на меня. — Да и вообще, парень, что-то я тебя не знаю, кто ты такой?
Боец мгновенно оказался на ногах, а его меч возле моего горла.
— Ну, наконец, а то я целый час мотаюсь по долине, а никому до меня нет дела, прямо не замок, а проходной двор.
— Тревога! — крикнул воин, прекратив мою болтовню.
Через секунду я оказался в плотном кольце бойцов с обнаженным оружием.
— Теперь, милок, медленно положи свою бандуру и меч на землю и поделись с нами, кто ты такой. Не нравится мне твоя рожа, но где-то я ее видел.
— Конечно, видел и слышал обо мне не раз, только понравиться должна твоя рожа мне, а не моя тебе. Я Ингар, глава клана «Желтая змея», или Колин тебе обо мне не рассказывал?
— Рассказывал, — выдохнул очумевший ветеран.
— Тогда веди меня к нему.
Я открыл дверь в домик охраны и вошел в комнату. Мой друг сидел голый по пояс посреди комнаты и шипел от боли. Возле него суетились две пожилые женщины, которые обрабатывали рану на спине моего друга. Я снял с плеча метатель, поставил его к стене и тихонько кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
— А ну вон отсюда! — крикнула одна из знахарок. — Через час придете. Дайте наконец по-человечески рану обработать.
— Не шуми, Лана, у нас война, а не танцы, если люди пришли, значит, надо, — сказал Колин, поворачиваясь к двери. — Ингар, живой, боги услышали меня, ты вернулся!
Мне с трудом удалось устоять на ногах под весом друга, повисшего на моих плечах.
— Пойдем на улицу, я тебя людям представлю, теперь конец Сигурду и его клану!
— Колин, погоди, дай в себя прийти. Народу представишь меня завтра, а пока собери командиров и старейшин, мне нужно о многом рассказать и принять у них присягу. Все остальные церемонии завтра.
…Совещание продолжалось почти до полуночи. Я рассказал о том, что потопил корабль с магами и убил Киону. Затем порадовал собравшихся вестью, что увел дракары врага и привез метатель файерболов. На этом хорошие вести закончились и начались плохие. Командиры и старейшины доложили мне, что в строю только восемьдесят шесть опытных воинов, остальные семьдесят два бойца — бездоспешные мальчишки с охотничьими луками и рогатинами. Раненых пятьдесят восемь человек, из них двадцать шесть тяжелых. Бронебойных стрел почти не осталось, а охотничьи против закованных в броню бойцов клана «Зорг» — что соломенный дождь. Запасы еды должны закончиться через неделю, и придется зарезать последних коров и коз. Под стенами замка четыре сотни элитных воинов врага в полной броне, и нам следующего штурма не удержать.
Выслушав «радостные» известия, я постарался успокоить собравшихся заверениями, что штурм мы отобьем и у меня есть задумки, как закончить войну. Распустив совещание, мы с Колином отправились к раненым в лазарет.
Всю ночь с помощью знахарок я вытаскивал с того света умирающих, чистил загноившиеся раны, успокаивал боль. Весь запас Силы испарился за час, и меня два раза относили на руках для подзарядки, благо источник нашелся недалеко от лазарета. На мое счастье, никто из раненых не умер, а многие пошли на поправку. Под утро, окончательно выбившись из сил, я заночевал на полу рядом со своими пациентами.
Лучи солнца, ворвавшиеся в распахнутое окно, разбудили меня, вставать не было никакого желания, но неотложные дела требовали моего присутствия. Я потянулся и потрепал по голове зевающего Тузика, свернувшегося у меня под боком.
119 
