Последние отзывы

  63  

Это был амулет. Самое удивительное, что я никогда не понимала его ценности.

Нет, я знала, что он магический и помнила, как мама им дорожила, но я прятала его от всех и хранила не как источник силы, а как единственную вещь, оставшуюся от моей прежней жизни. А это, оказывается, был тарак-син. У меня была всего половина амулета, значит, захватчикам досталась вторая. Понятно, почему их магия не сработала.

Я почувствовала, что сейчас потеряю сознание. Вцепившись в край стола, я попыталась выровнять дыхание, не сводя вытаращенных глаз с лица Ривер. От нее не укрылось выражение моего лица, и мне показалось, будто в глазах ее что-то промелькнуло.

Рейн вернулся из кухни и молча уселся на свое место.

Опустив глаза на стол, я судорожно пыталась сглотнуть, но в горле у меня словно застрял мяч для гольфа. У меня была куча вопросов, но я не могла их задать.

— Бринн! — воскликнула Ривер, резко меняя тему. — У нас сегодня будет десерт?

Бринн вздрогнула от неожиданности, но тут же нашлась с ответом:

— Десерт? Давайте разберемся. Разве не я сегодня готовила ужин? И разве я хоть раз готовила ужин без десерта? По-моему, такого еще не бывало! — Она бросилась на кухню и через минуту вернулась с двумя яблочными шарлотками на подносе.

— У нас есть мороженое? — спросила Ривер, и Бринн энергично закивала, словно хотела сказать: «Еще бы! Как у нас может не быть мороженого, если у нас есть шарлотка?»

Еще раз сбегав в кухню, она принесла пластиковый контейнер с органическим мороженым, изготовленном на молочной ферме в двух милях от нашей.

Мне показалось, что Ривер намеренно давала мне время прийти в себя, и я воспользовалась этой передышкой, чтобы лихорадочно собрать воедино клочки своей разорванной души, вернуть себе лицо, отвлечь внимание от своей персоны.

— Значит, никого из представителей этих домов не осталось? — спросила Рейчел.

— Этого никто не знает, — ответила Ривер. — История Аль Авейнат покрыта глубокой тайной. Что касается домов Тарко-Сале и Хеольфдавик, то никто никогда не слышал о том, что там кому-то удалось выжить. Кроме того, тарак-сины всех этих домов бесследно исчезли, — негромко пояснила она, выкладывая шарик мороженого на свой кусок шарлотки.

— Поговорим об этом в другой раз, — объявил Эшер, быстро взглянув на Ривер. — А теперь я назову последний дом, которому соответствует последняя звезда в созвездии Большого Пса. Это Салем, штат Массачусетс.

— Шутите? — выжала из себя я, с трудом запихнув в рот кусок пирога. — Тот самый Салем, где состоялся печально известный процесс над салемскими ведьмами? — Мой голос был похож на воронье карканье, кусок встал поперек горла, так что я едва не подавилась.

— Тот самый. Можешь себе представить, сколько из этих так называемых «ведьм» не умерли во время казни? — мрачно процедил Солис.

— Солис происходит из салемского дома, — мягко пояснила Ривер, и я мгновенно представила себе Солиса, горящего на костре. Очень долго горящего. Без надежды на милосердную смерть.

— Но ведь несколько тысячелетий тому назад в Америке не было никого, кроме коренных американцев, — удивленно заметил Чарльз. — Как же это возможно?

— Это долгая история, — ответил Солис, посмотрев на Ривер. — В любом случае, на сегодня прогулка под звездами отменяется.

Словно в подтверждение его слов снаружи раздался оглушительный удар грома. Мучительно сражаясь со вторым куском пирога, я слушала, как дождь зябко барабанит в окна.

Мне нужно было о многом подумать.

Позже, когда я выползла наружу после долгого обжигающего душа, в коридоре меня поджидала Ривер. Глаза ее смотрели серьезно, но ласково.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да, — солгала я, вытирая полотенцем мокрые волосы. — С чего мне быть не в порядке?

Несколько мгновений она молчала, шагая рядом со мной по длинному коридору в мою комнату.

— Сегодня на тебя свалилось столько новой информации, — сказала она наконец.

— Ага, — распахнув дверь в свою комнату, я повесила мокрое полотенце на спинку стула около батареи. — Просто поразительно, какие у меня огромные пробелы в образовании. Зато я умею ругаться на восьми языках. Как минимум.

— Настасья... — Ривер заколебалась, глядя на меня. — Ты родилась в 1551 году. Где?

Сердце у меня сжалось и с глухим шлепком оборвалось. Поэтому я выпалила первое, что пришло мне в голову:

  63