Последние отзывы

  78  

– Я, э-ээ… освободил ее из хранилища. – Джеф выглянул из-за дерева. Его щеки пылали от волнения и напряжения. Очки медленно сползали вниз по носу. Его мальчишество было просто обворожительным. – Подумал, что, может, она тебе понравится.

Рассмеявшись, Дина осмотрела елку повнимательнее. Она казалась такой трогательной с опущенными книзу пластиковыми ветками ядовито-зеленого цвета. Никто и никогда не смог бы принять это дерево за настоящее. Дина перевела взгляд на ухмыляющееся лицо Джефа и опять рассмеялась.

– Это именно то, что мне надо. Давай поставим ее перед окном.

– Там, внизу, она казалась такой одинокой. – Джеф осторожно поставил дерево перед широким стеклом. – Я подумал, если ее украсить…

– Освободил… Он пожал плечами.

– В этом здании полно вещей, которые годами никто не использует, даже не видит. Немного огней, шариков – и она будет прекрасно смотреться.

– И много желтых лент, – добавила она, думая о Финне. – Спасибо, Джеф.

– Все будет хорошо, Дина. – Он положил руку ей на плечо и быстро, застенчиво сжал. – Не надо так волноваться.

– Ты прав. – Она накрыла его руку своей. – Абсолютно прав. Давай позовем сюда всех остальных и украсим нашу малышку.

Дина трудилась все праздники, а у нес за спиной сверкала пластиковая елка. Жестко распределяя время деловых встреч и три дня работая по восемнадцать часов в сутки, она сэкономила время на безумное двадцатичетырехчасовое путешествие домой после Рождества. Обратно в чикагский мороз Дина летела на самом позднем самолете.

Нагруженная багажом, подарками и жестяными банками с печеньем из Топеки, она открыла дверь в свою квартиру. Первым, что она увидела, был чистый белый конверт на коврике, у самого порога. Забеспокоившись, Дина поставила сумки в сторону. Она не удивилась, обнаружив в конверте сложенный лист бумаги и увидев знакомый жирный красный шрифт.

Веселого Рождества, Дина. Я люблю смотреть на тебя каждый день. Я люблю смотреть на тебя.

Я люблю тебя.

Странно, подумала она, но безвредно, особенно если принять во внимание все те замысловатые послания, которые она получила с августа. Засунув письмо в карман, она хотела было закрыть входной замок, как вдруг в дверь постучали. Одной рукой стягивая с головы вязаную шапку, Дина распахнула дверь.

– Маршалл?

Его модное пальто было аккуратно сложено на руке.

– Дина, не слишком ли это затянулось? Ты ни разу не ответила на мои звонки.

– Что затянулось, Маршалл? Послушай, я только что вернулась в город. Я устала, хочу есть и не в настроении для светской беседы.

– Раз уж я переступил через свою гордость и пришел сюда, то ты по меньшей мере могла бы пригласить меня войти.

– Твою гордость? – Она почувствовала, как в душе закипает ярость. Плохой знак, подумала Дина, ведь они обменялись только несколькими словами. – Прекрасно. Входи.

Перешагивая через порог, он бросил взгляд на ее сумки.

– Ты ездила домой на Рождество, да?

– Верно.

Он положил пальто на спинку стула.

– Как твои родители?

– Отлично. Маршалл, я действительно не настроена для болтовни с тобой. Если тебе есть что сказать, говори.

– Я не думаю, что мы сможем что-нибудь решить, пока не сядем и не поговорим. – Он показал рукой на диван. – Пожалуйста.

Дина сбросила пальто и опустилась на стул. Крепко сжав руки, она ждала.

– То, что ты все еще на меня сердишься, доказывает, что между нами существует эмоциональный контакт. – Он сел, положив руки на колени, – Я понял, что ошибался, пытаясь во всем разобраться сразу после инцидента.

– Инцидента? Теперь это так называется?

– Потому что, – спокойно продолжал он, – страсти – что с моей стороны, что с твоей – тогда еще не улеглись, и нам было сложно прийти к компромиссу и поступить конструктивно.

– Я редко поступаю конструктивно. – Она улыбнулась, но глаза ее горели. – Не думаю, что мы настолько хорошо знали друг друга, чтобы ты усвоил, что в некоторых обстоятельствах у меня проявляется ужасный характер.

– Я понимаю. – Он был рад, очень рад, что они опять спокойно общаются. – Видишь ли, Дина, я думаю, что частью своих проблем мы обязаны тому, что не знали друг друга так хорошо, как надо бы. Мы оба в этом виноваты, но это так по-человечески, так естественно – стремиться показывать только лучшие стороны характера, когда развиваются близкие отношения.

Дине потребовалось поглубже вдохнуть и силой удержаться на стуле, тогда как ее подмывало вскочить и выплеснуть на него весь гнев, бурливший в ее душе.

  78