очень нудно 
54 
– Как мило описана ретроплацентарная гематома, имбибиция и прочие признаки матки Кувелера. Жаль, конечно, тётку, – сказала Алёна Дмитриевна по окончании чтения. – «Ситуации» им, вишь, «чреваты удалением матки». Да ту матку ещё дай бог успеть удалить, пока пациентка копыта не отбросила. С маткой Кувелера в условиях под боком развёрнутой операционной не всегда успевают спасти. «Чреваты удалением матки», вот же ж! Да это единственное лечение таких «ситуаций», тупые куры! «Плоду может угрожать», надо же! Задним умом сильна. Начиталась! Да будь у неё преждевременная отслойка, то не по Интернетам бы она «лазила», а на кладбище лежала неподвижно зафиксированная!.. «Через кости таза матери». Господи! Иногда кажется, что поголовная грамотность – зло. Читать научились, а думать не очень! Через кости таза. Плод-бурильщик. Через родовой канал, а не через кости!
– Не придирайся, дорогая. И не заводись, – Северный погладил Алёну Дмитриевну по плечу. – Это просто несчастная неграмотная баба…
– Да нет, она грамотная! Вот в чём и ужас! Сельские бабы о той помощи мечтают, а эта «решила залезть в Интернет», после того как… Тьфу! Что ж она раньше туда не «залезла»?!
– Всё! На сегодня всё! – Всеволод Алексеевич поднялся. – Скоро светать начнёт. Хоть пара часов сна нам всем необходима!
– Вам! Вам необходима, господин Северный! Ваше тело стареет, метаболизм замедляется, кости становятся более хрупкими, головной мозг теряет нейроны, которые, увы, уже не возмещаются! – внезапно Алёну Дмитриевну вновь вынесло на волну ехидства.
– Ну, насчёт нейронов я бы спорил. Уверен, вам хорошо известно, госпожа Соловецкая, что именно умственная стимуляция играет важнейшую роль в противостоянии последствий неизбежного биологического старения мозга. А я всю жизнь думаю, думаю, думаю… Всё, детки! Без шуток – баю-бай! И больше никаких сказок сегодня!
Он подхватил Алёну Дмитриевну на руки, крикнув Семёну Петровичу на ходу:
– Кушетка и бельё знаешь где!
Уложив в постель Алёну, снова ставшую нежной и покорной, как уставший карапуз, Всеволод Алексеевич прилёг рядом с ней. Она капризно потребовала, чтобы он повернулся к ней спиной, обхватила его и, прошептав: «Как я люблю широкие спины!» – тут же уснула. Он ещё немного полежал рядом и… И спать он, разумеется, не собирался. Если он сейчас позволит себе расслабиться – весь день насмарку. Да, действительно, противостояние старению – только в силе воле и физических нагрузках. И тогда можно дожить до ста двадцати лет. И даже дольше. Кажется, в Книге рекордов Гиннесса зафиксировано сто двадцать два. Но зачем столько жить? Важно – не сколько жить. А как.
Вдруг Северному показалось, что вся его благополучная холостяцкая жизнь с любимой работой, точно выверенными физическими нагрузками, обожаемыми книжными раритетами, прекрасным виски и всем прочим, давно выверенным и спокойным, полетела в тартарары. Уж лучше бы она была очередной случайной девицей!
Он переоделся в шорты, футболку, перешнуровал кроссовки и побежал…
Пока двигается тело – работает мозг. Эмоциям и прочим глупостям уже просто не хватает кислорода. Сегодня, пожалуй, стоит вдвое увеличить обычную нагрузку. Из-за прекрасного вчерашнего дня, из-за обворожительного чудесного вечера, из-за по-глупому бессонной ночи…
Через два часа насквозь пропотевший Северный вернулся домой. На софе безмятежно дрых Сеня, храпя, как допотопный паровоз. А его собственная постель была пуста. На подушке лежала записка, написанная на обороте дурацкой измятой бумажки с фальшивыми откровениями родившей в ванну неведомой Саши.
«“В дорогу! в дорогу! прочь набежавшая на чело морщина и строгий сумрак лица! Разом и вдруг окунёмся в жизнь со всей её беззвучной трескотнёй и бубенчиками…”
Конец цитаты.
Прости, я взяла у тебя том твоего распрекрасного Гоголя, тот, что с «Мёртвыми душами». Чисто чтобы не сорваться… Порядочные люди возвращают позаимствованное. Я надменно полагаю себя порядочной.
Не звони мне. Я сама тебе позвоню. И ещё раз: не звони мне. Я не буду отвечать. Ты только разозлишь меня. Молчи, пока я сама не позвоню.
Привет Рите Бензопиле. Она по-своему очаровательна.
Поцелуй обалдуя Соколова. Какая глупая была ночь. Не хватало только руководств по маточным кровотечениям, министерских приказов и броневичка для толкания речей. Но тем не менее всё равно его поцелуй.
54 
