14 
— Джо, я подобрала для тебя кое-что в прошлые выходные, — сообщила ему мама, проходя по комнате и направляясь в заднюю часть дома.
В последний раз мама «подобрала» для него пару алюминиевых павлинов, которых надо было вешать на стенку. В данный момент они пылились под его кроватью рядом с огромной совой, выполненной в технике макраме.
— О Боже! — простонал Джо и бросил незажженную сигарету на журнальный столик. — Лучше бы она этого не делала! Терпеть не могу барахло с дешевых распродаж!
— Не пытайся ее переубедить, сын. Это болезнь, — сказал отец и опять уткнулся в телевизор. — Такая же, как алкоголизм. Твоя мама не в силах преодолеть свою зависимость.
Джойс Шанахан вернулась в гостиную. В руках она держала половину седла, отпиленного вдоль.
— Я купила это за пять долларов, — похвасталась она и положила седло на пол, у ног Джо. — Просили десять, но я поторговалась.
— Терпеть не могу барахло с дешевых распродаж! — воскликнул Сэм, повторяя слова своего хозяина, и пронзительно взвизгнул.
Джойс перевела взгляд с сына на попугая, который си-Дел на спинке ее дивана.
— Если он испортит обивку, ему не поздоровится. Джо не мог ничего обещать. Он показал на седло.
— И что мне с этим делать? Найти половину лошади?
— Повесишь на стену. — Тут зазвонил телефон, и она бросила через плечо, уходя в кухню: — Там с одной стороны есть маленькие петельки.
— Лучше прибей эту штуку гвоздями, сын, — посоветовал отец, — а не то у тебя обрушится стена.
Джо уставился на седло с единственным стременем. Скоро у него под кроватью совсем не останется места. Из кухни донесся смех его мамы, и Сэм испугался. Он замахал крыльями, показав красные перья под хвостом, подлетел к телевизору и уселся на деревянный скворечник с игрушечным гнездом и приклеенными к нему пластиковыми яйцами. Наклонив серую головку набок, он поднял клюв и скопировал трель телефонного звонка.
— Не надо, Сэм, — предупредил Джо, но в следующее мгновение попугай с пугающей точностью воспроизвел смех Джойс.
— Эта твоя пташка плохо кончит, — предсказал отец.
— Знаю.
Он надеялся, что Сэму не взбредет в голову разломать своим клювом маленький деревянный скворечник.
Входная: дверь с громким стуком распахнулась, и в дом вбежали дети: семилетний Тод, тринадцатилетняя Кристи и десятилетняя Сара.
— Привет, дядя Джо! — загалдели его племянницы.
— Привет, девочки.
— Ты принес Сэма? — поинтересовалась Кристи. Джо кивнул на телевизор.
— Он немножко разволновался. Не кричите рядом с ним и не делайте резких движений. И больше не учите его плохим словам.
— Не будем, дядя Джо, — пообещала Сара, сделав слишком большие и слишком невинные глаза.
— Что это? — спросил Тод, показав на седло. — Половина седла.
— А зачем она? Хороший вопрос.
— Хочешь, подарю?
— Класс!
Вслед за детьми в дом вошла сестра Джо Таня и закрыла за собой дверь.
— Привет, папа, — сказала она, потом обернулась к брату: — Привет, Джо. Я вижу, мама уже отдала тебе седло. Представляешь, она купила его всего за пять баксов!
Таня явно заразилась лихорадкой дешевых распродаж.
— Кто пукнул? — заверещал попугай.
— Ну хватит, девчонки, — укорил Джо двоих племянниц, которые попадали на пол в приступе смеха.
— Что вас так развеселило? — спросила его мама, входя в комнату, но не успела получить ответа, потому что опять зазвонил телефон. Джойс покачала головой и вновь отправилась в кухню, но вскоре вернулась все еще покачивая головой. — Не успела подойти, как повесили трубку.
Джо покосился на попугая. Его сомнения подтвердились: Сэм склонил голову набок — и снова раздался телефонный звонок.
— Опять! — Мама метнулась в кухню.
— Мой папа съел клопа, — сообщил Тод Джо, привлекая к себе его внимание. — Мы жарили хот-доги, и он съел клопа.
— Да, Бен брал его с собой в лес, и они разводили костер. Ему кажется, что мы с дочками превращаем Тода в девчонку, — объяснила сестра Джо, садясь на диван рядом с братом. — Он сказал, что увезет Тода и они будут заниматься мужскими делами.
Джо прекрасно это понимал. Он вырос с четырьмя старшими сестрами, которые наряжали его в свои платья и заставляли красить губы. Когда ему было восемь лет, они убедили его, что он родился гермафродитом по имени Джозефина. Тогда он еще не знал, что такое гермафродит, но в двенадцать лет заглянул в словарь и все выяснил. После этого он несколько недель жил в страхе: боялся, что у него вырастет большая грудь, как у старшей сестры Пенни. К счастью, отец застал его за разглядыванием собственного тела в поисках роковых изменений и заверил, что он никакой не гермафродит, а потом стал брать сына с собой в лес и на рыбалку и целую неделю не заставлял мыться.
14 
